Драмкружок, кружок по фото, маме еще петь охота!
Быть мамой прекрасно и удивительно. И очень увлекательно. Приблизительно первые полгода настолько увлекательно, что не сразу можешь вспомнить, как по-настоящему зовут тебя и твоего мужа. Это там, в той жизни, когда-то неизвестно когда, вы были Лена и Семен, а теперь - мама и папа, мамусик и папуля, мамозавр и папозоид. Папе еще ничего - его хоть на работе папочкой не называют (я надеюсь). А мама - мама и есть, всегда и везде.
А потом жизнь потихонечку устаканивается, немного пошатнувшаяся в родильном зале адекватность возвращается, и ощущение, что тебя выкинули в открытый космос без скафандра, уходит. Драгоценный ребенок становится все самостоятельней и самостоятельней, появляется сначала одна свободная минутка, потом - целых пять. Потом детка устанавливает себе режим, и ты уже точно можешь сказать, что в промежутке между приблизительно двумя и четырьмя часами пополудни при удачном стечении обстоятельств и правильной конфигурации планет на небе, у нее будет дневной сон, а у тебя – шестьдесят, а если фортуна будет благосклонна, то все девяносто минут, не занятых ребенком. И если сначала ты тратишь их на уборку, или стирку, или глажку, или еще какое увлекательнейшее занятие, то со временем, перестав испытывать угрызения совести за неискоренимый хаос в твоей квартире, читаешь в это время книжку. Или смотришь кино. Или сидишь в интернете. Или… или… Чем бы еще заняться?
И вот тут-то приходит понимание, что мама - это не только ценный мех! В смысле не только молокопроизводитель, поповытиратель и в-разные-веселые-игры-игратель. Мама - это еще и человек! Человечище! У мамы богатый внутренний мир и могут быть свои собственные, с горячо любимым ребенком не связанные интересы и увлечения. Не побоюсь этого слова, хобби. Причем хобби такие, о которых в своей прежней, не известно когда бывшей жизни, ты и не помышляла.
Все мои подруги – счастливые мамы прекрасных детей возрастом от 11 месяцев до 4 лет. У кого-то место хобби занимает работа, у кого-то – получение второго высшего образования. Те же мамы, которым работать еще не хочется, а учиться уже не надо, - все как одна открывают в себе новые таланты.
Надюша, например, аккурат после первого дня рождения сына освоила декупаж. В ее замечательной квартире теперь цветут нежными розами батареи и кафель на кухне, красуются облагороженные декоративные бутылки и тарелки, по сыновьим столу и стульчику бегает Лунтик. А у меня есть подаренная фоторамочка в цветочек, и слово "кракелюр" мне больше не кажется ругательным.
- Ну Надя… Ну ты супергерой, - вздыхала я. - С ребенком же времени совсем нет. И как это ты успеваешь?
- Ничего, - успокаивала Надюша, - это первый год времени нет. А после года, видишь, и на декупаж можно минуту выкроить.
Я слушала, мотала на ус и верила в счастливое будущее.
В это время подруга Лена, мама замечательной семимесячной девочки, осваивала мыловарение на дому. Сначала Лена варила просто мыло, потом начала творить мыльные шедевры в виде цветов, пасхальных яиц, ракушек и свадебных сердец, делать масляные плиточки для тела, пузырящиеся бомбочки для ванной и самые что ни на есть настоящие крема.
- Лена, - жаловалась я ей, разглядывая фотографии свежесваренного мыла неземной красоты, - я никчемная криворукая обезьяна.
- Ничего, - ободряюще говорила Лена, - это временно. Это потому, что у тебя на руках маленькая девочка сидит безвылазно. А вот как сядет твоя девочка на попу, как поползет, так и руки обратно выпрямятся.
Я вздыхала и верила. А когда моя девочка села на попу и поползла, я поняла, что корни криворукости все же значительно глубже.
Поначалу корабль моего вдохновения понесло в кулинарию. Вообще я готова родину продать за тортик, пирожное или печенюшку. Поэтому, чтобы неповадно было вербовщикам вражеских разведок, я начала все это печь на собственной кухне - пусть всегда будет под рукой. Каждые два или три дня, в зависимости от того, с какой скоростью поедался предыдущий тортик, из пышущей жаром духовки извлекался очередной манник, или банановый кексик, или шарлотка с орешками, или сметанное печенье, или сладкая творожная запеканка на худой конец. Все это поливалось кремом и смаковалось нами с мужем под горячий чаёк и задушевные разговоры. Сладкая жизнь длилась месяца два. Примерно столько времени мне понадобилось, чтобы понять – если заварной крем не получился и с пятой попытки, а бисквиты почему-то стабильно начали выпекаться в форме вулкана – с просевшей серединой, то, видимо, нужно оставить кесарю кесарево, а кондитерам кондитерское. А манник с шарлоткой каждый понедельник, среду и пятницу – это уже и не так вкусно, как просто каждый понедельник или вообще раз в два понедельника. Да и муж что-то заметно мрачнел, вставая на домашние весы.
Что же делать? Шить? Вязать? Перед глазами вставала школьная учительница домоводства, прискорбно разглядывавшая мой с грехом пополам раскроенный передник в жизнерадостную ромашку. «Мда, Лена, - говорила она, качая головой, - не будет из тебя толка… По литературе вот у тебя пятерка, по математике… В реальной-то жизни носки нужно мужу уметь заштопать да варежек детям навязать, а не Пушкина цитировать!»
Что делать? «Что же делать?», - строчила я очередной пост в своем электронном дневнике на сайте молодых мам. Строчила и перечитывала, переставляла местами слова, чтобы во фразе был ритм, а в особо удачной фразе – даже музыка. Стучала по клавишам и смотрела, как красиво бегут строчки по экрану и наполняют смыслом белый вордовский лист. А дописав, оглядывала довольным взглядом новую историю про дочку, про себя, про мужа, про наш дивный новый мир и получала от этого процесса почти такое же удовольствие, как от шоколадного чизкейка.
Так что теперь, в свои законные шестьдесят, а если фортуна будет благосклонна, то и все девяносто минут, перестав испытывать угрызения совести за хаос в квартире и неумение делать хоть что-то красивое, полезное или вкусное руками, я складываю слова в предложения, а предложения в тексты. А моя десятимесячная муза старательно спит, набираясь сил для подкидывания маме новых и новых сюжетов:)
