Поджоги. Часть 6
После моего отказа П был в ярости. Не сказав ни слова, он развернулся и очень быстро пошел к своему дому. С того дня он с нами демонстративно не здоровался.
И тут как-то сидим мы с мужем на улице, и П, как ни в чем не бывало, увидел нас, расцвел в улыбке, поздоровался, как с лучшими друзьями, и пошел к себе. Я спросила у мужа, разговаривал ли П с ним. Нет, а что. Тут выяснилось, что мой муж, ромашка, вообще ничего не заметил, ни как П с ним не здоровался, ни как вдруг внезапно странно начал. А я подумала, что у П не все дома точно.
Вспомнив это, а также то, что 31 декабря, когда я из окна смотрела, именно П шел к себе домой со шлемом, и учитывая тот факт, что это он вызвал полицию и тушил нашу машину, я сказала мужу, что мне кажется я знаю, кто это сделал - П.
Мой муж, выслушав мой рассказ, сказал, что нееееееет, такого просто не можеть быть. Вот просто не может. Кто же сам поджигает, а потом сам тушит, да еще полицию сам зовет. И вообще, П пожарный, он бы такое не стал делать.
В смысле, пожарный? Вот этот вот червячок - пожарный? Оказалось, и да, и нет. Он не пожарный по профессии, но он прошел курс и состоит в добровольной пожарной организации. В Германии это очень распространено, особенно в небольших населенных пунктах. Может делать, кто угодно. Муж мой тоже таким пожарным был и многие его друзья.
И, конечно, пожарный не значит поджигатель. Но если всё вместе сложить... Муж задумался. Я ему всё равно, говорит, бутылку вина отнесу, пусть наши машины больше не поджигает.
Буквально через несколько дней муж зашел в дом со словами "ты права, это он". Почему? Жена П (да, он даже женат) поставила машину на то самое место с такой же накидкой. На то место, где многие, и мы, конечно, в первую очередь, машину больше не ставили. Тем более, с такой же накидкой, которая, как оказалось, так легко горит. На языке машин моему мужу доходит всё: нет, говорит, так рисковать своей машиной может только тот, кто знает что он не рискует.
Так мы определились вдвоем, что мы думаем о П, как о преступнике. Кроме вот таких слабых догадок, у нас ничего на него не было. Да и сами мы, конечно, сомневались. Потому что обвинение в умышленном поджоге - это очень серьезное обвинение. Мы не звонили в полицию, не рассказывали о наших подозрениях.
К слову. По большому секрету, камеры мы действительно купили. Еще в то время, когда я думала, что это может быть кто угодно, может, вообще на почве национальной ненависти. Я тогда вообще уснуть не могла. Каждый раз, когда я закрывала в кровати глаза, мне мерещилось всякое, благо, фантазия богатая. Наверное, именно в то время стресс повлиял на мои волосы, и спустя какое-то время я увидела у себя сначала на фото, а потом и в зеркале, плешь. Камеры мы купили, поставили их в сарае тайно, но это принесло немного. Как я жу писала, только из ванных комнат окна на улица, стекла там мутные, чтобы ничего не было видно. Единственные приемлемые окна в сарае наверху, но оттуда видна другая часть улицы, парковка находится как бы за углом. Учитывая, что П - наш сосед, знание, что он рядом с домом ходит, новостью стать не могло.
Жена П поставила единственная, практически, ставила свою машину на то злосчастное место. Мы ставили машины на нашем участке. Вроде, всё успокоилось. Тем более, мы ожидали, что мы переедем вскоре.
Тихо было до апреля 23 года.
