Продолжу о патриотизме

Вот еще его...Помните!День Победы. И в огнях салютаБудто гром: - Запомните навек,Что в сраженьях каждую минуту,Да, буквально каждую минутуПогибало десять человек!Как понять и как осмыслить это:Десять крепких, бодрых, молодых,Полных веры, радости и светаИ живых, отчаянно живых!У любого где-то дом иль хата,Где-то сад, река, знакомый смех,Мать, жена... А если неженатый,То девчонка - лучшая из всех.На восьми фронтах моей отчизныУносил войны водоворотКаждую минуту десять жизней,Значит, каждый час уже шестьсот!..И вот так четыре горьких года,День за днем - невероятный счет!Ради нашей чести и свободыВсе сумел и одолел народ.Мир пришел как дождь, как чудеса,Яркой синью душу опаля...В вешний вечер, в птичьи голоса,Облаков вздымая паруса,Как корабль плывет моя Земля.И сейчас мне обратиться хочетсяК каждому, кто молод и горяч,Кто б ты ни был: летчик или врач.Педагог, студент или сверловщица...Да, прекрасно думать о судьбеОчень яркой, честной и красивой.Но всегда ли мы к самим себеПодлинно строги и справедливы?Ведь, кружась меж планов и идей,Мы нередко, честно говоря,Тратим время попросту зазряНа десятки всяких мелочей.На тряпье, на пустенькие книжки,На раздоры, где не прав никто,На танцульки, выпивки, страстишки,Господи, да мало ли на что!И неплохо б каждому из нас,А ведь есть душа, наверно, в каждом,Вспомнить вдруг о чем-то очень важном,Самом нужном, может быть, сейчас.И, сметя все мелкое, пустое,Скинув скуку, черствость или лень,Вспомнить вдруг о том, какой ценоюКуплен был наш каждый мирный день!И, судьбу замешивая круто,Чтоб любить, сражаться и мечтать,Чем была оплачена минута,Каждая-прекаждая минута,Смеем ли мы это забывать?!И, шагая за высокой новью,Помните о том, что всякий часВечно смотрят с верой и любовьюВслед вам те, кто жил во имя вас!

Любимый мой поэт...Родине(Лирический монолог)Как жаль- мне. что гордые наши слова"Держава", "Родина" и "Отчизна"Порою затерты, звенят едваВ простом словаре повседневной жизни.Я этой болтливостью не грешил.Шагая по жизни путем солдата,Я просто с рожденья тебя любилЗастенчиво, тихо и очень свято.Какой ты была для меня всегда?Наверное, в разное время разной.Да, именно разною, как когда,Но вечно моей и всегда прекрасной!В каких-нибудь пять босоногих летМир - это улочка, мяч футбольный,Сабля, да синий змей треугольный,Да голубь, вспарывающий рассвет.И если б тогда у меня примерноСпросили: какой представляю яРодину? Я бы сказал, наверно:- Она такая, как мама моя!А после я видел тебя иною,В свисте метельных уральских дней,Тоненькой, строгой, с большой косою -Первой учительницей моей.Жизнь открывалась почти как -в сказке, Где с каждой минутой иная ширь,Когда я шел за твоей указкойВсе выше и дальше в громадный мир!Случись, рассержу я тебя порою -Ты, пожурив, улыбнешься вдругИ скажешь, мой чуб потрепав рукою:- Ну ладно. Давай выправляйся, друг!А помнишь встречу в краю таежном,Когда, заблудившись, почти без сил,Я сел на старый сухой валежникИ обреченно глаза прикрыл?Сочувственно кедры вокруг шумели,Стрекозы судачили с мошкарой:- Отстал от ребячьей грибной артели...Жалко... Совсем еще молодой!И тут, будто с суриковской картины,Светясь от собственной красоты,Шагнула ты, чуть отведя кусты,С корзинкою, алою от малины.Взглянула и все уже поняла:- Ты городской?.. Ну дак что ж, бывает...У нас и свои-то, глядишь, плутают,Пойдем-ка!-И руку мне подала.И, сев на разъезде в гремящий поезд,Хмельной от хлеба и молока,Я долго видел издалекаТебя, стоящей в заре по пояс...Кто ты, пришедшая мне помочь?Мне и теперь разобраться сложно:Была ты и впрямь лесникова дочьИли "хозяйка" лесов таежных?А впрочем, в каком бы я ни был краюИ как бы ни ждл и сейчас, и прежде,Я всюду, я сразу тебя узнаю -Голос твой, руки, улыбку твою,В какой ни явилась бы ты одежде!Помню тебя и совсем иной.В дымное время, в лихие грозы,Когда завыли над головойЧужие черные бомбовозы!О, как же был горестен и суровТвой образ, высоким гневом объятый,Когда ты смотрела на нас с плакатовС винтовкой и флагом в дыму боев!И, встав против самого злого зла,Я шел, ощущая двойную силу:Отвагу, которую ты дала,И веру, которую ты вселила.А помнишь, как встретились мы с тобой,Солдатской матерью, чуть усталой,Холодным вечером подо Мгой,Где в поле солому ты скирдовала.Смуглая, в желтой сухой пыли,Ты, распрямившись, на миг застыла,Затем поклонилась до самой землиИ тихо наш поезд перекрестила...О, сколько же, сколько ты мне потомВстречалась в селах и городищах -Вдовой, угощавшей ржаным ломтем,Крестьянкой, застывшей над пепелищем...Я голос твой слышал средь всех тревог,В затишье и в самом разгаре боя.И что бы я вынес? И что бы смог?Когда бы не ты за моей спиною!А в час, когда, вскинут столбом огня,Упал я на грани весны и лета,Ты сразу пришла. Ты нашла меня.Даже в бреду я почуял это...И тут, у гибели на краю,Ты тихо шинелью меня укрылаИ на колени к себе положилаГолову раненую мою.Давно это было или вчера?Как звали тебя: Антонида? Алла?Имени нету. Оно пропало.Помню лишь - плакала медсестра.Сидела, плакала и бинтовала...Но слезы не слабость. Когда грозаЛетит над землей в орудийном гуле.Отчизна, любая твоя слезаВрагу отольется штыком и пулей!Но вот свершилось! Пропели горны!И вновь сверкнула голубизна,И улыбнулась ты в мир просторный,А возле ног твоих птицей чеонойЛежала замершая война!Так и стояла ты: в гуле маршей,В цветах после бед и дорог крутых,Под взглядом всех наций рукоплескавших -Мать двадцати миллионов павшихВ объятьях двухсот миллионов живых!Мчатся года, как стремнина быстрая...Родина? Трепетный гром соловья!Росистая, солнечная, смолистая,От вьюг и берез белоснежно чистая,Счастье мое и любовь моя!Ступив мальчуганом на твой порог,Я верил, искал, наступал, сражался.Прости, если сделал не все, что мог,Прости, если в чем-нибудь ошибался!Возможно, что, вечно душой горяИ никогда не живя бесстрастно,Кого-то когда-то обидел зря,А где-то кого-то простил напрасно.Но пред тобой никогда, нигде,-И это, поверь, не пустая фраза!- Ни в споре, ни в радости, ни в бедеНе погрешил, не схитрил ни разу!Пусть редко стихи о тебе пишуИ не трублю о тебе в газетеЯ каждым дыханьем тебе служуИ каждой строкою тебе служу,Иначе зачем бы и жил на свете!И если ты спросишь меня сердечно,Взглянув на прожитые года:- Был ты несчастлив? - отвечу: - Да!- Знал ли ты счастье? - скажу: - Конечно!А коли спросишь меня сурово:- Ответь мне: а беды, что ты сносил,Ради меня пережил бы снова?- Да! - я скажу тебе. - Пережил!- Да! - я отвечу. - Ведь если взятьРади тебя даже злей напасти,Без тени рисовки могу сказать:Это одно уже будет счастьем!Когда же ты скажешь мне в третий раз:- Ответь без всякого колебанья:Какую просьбу или желаньеХотел бы ты высказать в смертный час? -И я отвечу: - В грядущей мглеСкажи поколеньям иного века:Пусть никогда человек в человекаНи разу не выстрелит на земле!Прошу: словно в пору мальчишьих лет,Коснись меня доброй своей рукою.Нет, нет, я не плачу... Ну что ты, нет...Просто я счастлив, что я с тобою...Еще передай, разговор итожа,Тем, кто потом в эту жизнь придут,Пусть так они тебя берегут,Как я. Даже лучше, чем я, быть может.Пускай, по-своему жизнь кроя,Верят тебе они непреложно.И вот последняя просьба моя?Пускай они любят тебя, как я,А больше любить уже невозможно!