Легенда об учителе

Хочу написать о своей любимой книге детства. Это «Легенда об учителе», Г. Севериной.

Кратко сюжет: юность, в основном, школьные годы, Наты Дичковой, вышедшей замуж за школьного учителя, ее мысли, переживания; события 30-ых годов, идеализм, комсомол, идейность. Но всего в меру, ничего политического больше, чем надо, чтобы все стало понятно.

Такая простота, святая вера в коммунизм, любовь к Родине, человеческие ценности, честность, сила характера главных героев.

Я же была октябренком, даже пионером успела, так что мне все это было близко и о галстуке я в свое время мечтала, хотя как раз тогда все рушилось и менялось, я рада, что успела хотя бы прикоснуться к этому уходящему этапу, хотя бы глазком заглянуть..)

Так вот, Наташа, 15 лет, живет в пригороде Москвы, закончила 7-летку, и как раз тогда стали набирать 8 и 9 классы. Она с друзьями поступает в школу в 8 класс в Москве. Опаздывает на первый же урок, учитель - Андрей Михайлович Сербин просит ее выйти…И начинается Любовь. Это тогда она думала, что это ненависть. Позже она осознает это чувство, дает ему объяснение. Понимание пришло на аллее около Бородина, а признание гораздо позже. И эта сцена так и стоит у меня перед глазами, так и вспоминаются свои первые чистые сильные чувства, тогда такие важные, захватывающие всю душу и все существо.

Фрагмент...

«Дверь в лаборантскую полуоткрыта. Я не была в ней с того дня, как умер Поэт. В смятении прибежала я тогда к Андрею Михайловичу. Даже странно подумать, что я могла это сделать. Случись такое сейчас, ни за что бы не пошла. Год назад еще ничего не было известно. Чувства созревали где-то тайно, незаметно для меня…

На пороге появился Андрей Михайлович.

- Заходи! Что же ты стоишь? - пригласил он и пошел внутрь, за шкафы, где стоял стол и был устроен, за неимением места, уголок завуча.

Сюда учителя приводили к нему «на расправу» расшалившихся мальчишек. Сейчас в этом строгом мире учебных пособий и тихо льющейся из приемника музыки стояла я одна.

- Садись! - все так же коротко и сухо говорит он, и я послушно опускаюсь на какой-то ящик.

Странное, затянувшееся молчание. Он что-то перебирает на столе. Устав от томительного ожидания, мое бедное сердце неистово колотится где-то вверху. «Хоть бы он не услышал», - думаю я и подношу руку к горлу. Но поздно. Он шагнул ко мне и посмотрел в лицо напряженным, ищущим взглядом. И мне почудилось - так бывает иной раз во сне, - что я окунулась в теплую, прозрачную воду и начала в ней быстро растворяться. Еще минута - и от меня ничего не останется.

«Что же это такое? Господи, что?» - с замиранием думаю я и спешу перед исчезновением сказать какие-то слова. И я говорю что-то невероятное и повторяю это невероятное несколько раз, как плохо выученный урок.

- Я тоже! - слышу я его дрогнувший, странно смягченный голос.

- Что «тоже»? - испуганно переспросила я и увидела, что его брови недоуменно поползли вверх.

- Ты сейчас сказала, что… любишь меня… Давно. С восьмого класса.

- Я это сказала? - еще более испугалась я. «Господи, что я наделала? Что теперь будет?»

- Прости, - растерянно проговорил он. - У меня что-то вроде слуховой галлюцинации. Не так понял… Не меня…

Он отошел в сторону и крепко потер ладонью глаза и лоб.

- Нет! Все так! И никого больше! - испугавшись теперь совсем другого, забормотала я и, запутавшись, разразилась слезами. Они капали на учетную тетрадь, лежавшую на коленях.

Он осторожно переложил ее на стол и начал ходить в маленьком пространстве между шкафами с физическими приборами. В промежутках между всхлипываниями я слышала легкое поскрипывание его ботинок. Но вот они смолкли возле меня.

- Ну перестань же! Все хорошо. Зачем ты плачешь? И так долго…

- Н-не знаю! - протяжно вздохнула я и со страхом взглянула на него.

Передо мною было такое смущенно-радостное, доброе лицо, какого я никогда не видела. Где пронзительный взгляд, заставляющий подчиняться самого непокладистого школьника? Где твердый, волевой голос? И кто это придумал, что он похож на князя Андрея, этого гордеца с «определенными и сухими чертами»? Скорее, Пьер Безухов… Да нет же, ни на кого он не похож! Он совсем-совсем особенный, хоть и чужой еще»

Вот ведь как оно -когда взаимная любовь! И так все просто, понятно, серьезно. Они тут же пошли гулять и он сделал ей предложение. А поцелуй был гораздо позже))) про секс, конечно, ничего нет, ведь детская же книга, для пионеров)

В общем, родились у них потом двойняшки, и когда им было 6 лет, началась война. Андрей мог бы не идти, но он не мог остаться в стороне, долг, пример. Наташа бы тоже пошла, как ее сестра Нинка. Но дети… Есть немного описание военных трудных голодных будней. И даже они потрясают в который раз (а я-то думаю, у мен я все плохо, а сама худею, ха-ха, батюшка в церкви мне про это и сказал) - люди, набившиеся в квартиру, чтобы легче, теплее было, баланды из капусты.

Андрей умер в первых боях под Москвой. В конце повести Наташа с внуками едет к братской могиле. Так все далеко уже, но пронзительно, четко и кратко описаны ее мысли и воспоминания.

Когда читала книгу в детстве, больше запоминались моменты, когда за Наткой ухаживал Кирилл, самый красивый мальчик в классе, взгляды, знаки, мысли, страхи. Видимо, сама тогда такая была.

А сейчас открыла для себя и Андрея, и всю глубину, такую советскую чистоту их чувства… Неужели так бывает? Как бы я хотела тоже так полюбить. Чтобы все ясно, понятно, легко после одного вечера и одного объяснения!..

Вообще в книге не только пионеры, любовь, война. Есть смешные моменты, например, про то, как они начинали супружескую жизнь, как она сварила курицу с потрохами. Как больно ей было. Ну прям как мне, когда бывший раскритиковал мой первый суп. Вспоминала, как мы с сестрой смеялись над собой, когда сварили уху из нечищеной рыбы)))) Все так жизненно. А откуда опыт взять? Это же сын ошибок трудных…

Девочки, с меня иллюстрация, образ есть, есть угольный карандаш, не хватило времени!

Я в голове еще написала про «Конец королевы», даже Катаржину нарисовала, скоро выложу.

И еще, конечно же, про моего любимого Мопассана бы не забыть. И с чего все началось)

А еще - нашла более-менее подходящую картинку князя Андрея Болконского (с ним сравнивала Ната своего любимого)