НИНА ДАШЕВСКАЯ. О МУЗЫКЕ И ЛИТЕРАТУРЕ.
Выполняю обещание. )
Нина, добрый день! Большое спасибо за то, что согласились побеседовать с нами. Давайте начнём с музыки. Скажите, пожалуйста, вот Вы сами - музыкант, скрипачка, и почти все персонажи Ваших книг так или иначе имеют отношение к музыке, чаще всего - играют или начинают играть на скрипке. В «Скрипке неизвестного мастера» жизни двух инструментов переплетены с жизнью мастера, создавшего их, и людей, в чьих руках они начинали звучать. А можете рассказать нам о Ваших скрипках?
Свои первые маленькие скрипки я не помню, помню только, что переход на новую, большую по размеру скрипку, всегда воспринимался как этап, сразу казалось: «О, сколько звука!» Руки приспосабливались к новым расстояниям довольно быстро. А вот первую «целую», взрослую скрипку помню хорошо. Мне достался рижанин, на этикетке внутри было написано «Nikolas Dreikas, Riga».
Рижанин?
Да, у нас, скрипачей, инструменты принято называть в мужском роде: немец, итальянец и пр. Инструмент, словом. Он. Год своего «рижанина» я не помню, что-то около 1950. Мне очень понравилось то, что у скрипки вытянутая длинная форма, она была чуть стройнее, чем другие. Мне всегда нравились длинные и худые люди, все мои герои такие, и скрипка оказалась такой. Для музыкальной школы (инструмент мне купили родители за какие-то безумные для них деньги) это был очень приличный инструмент. С ним я училась в училище и поступила в Консерваторию. Только сейчас могу оценить отчаянность моих родителей, купивших мне тогда не только скрипку, но и смычок. В это трудно поверить, но эта скромная палочка - очень важная штука, и тоже может стоить приличных денег. В те непростые годы это была мамина полугодовая зарплата, и смычок купили в долг, конечно. Как родители могли тогда предположить, что это будет моей профессией?! Этим смычком я играю и сейчас.
Теперь, наконец, главное - про мою скрипку, скрипку неизвестного мастера. Мой муж выбирал себе инструмент, и ему в руки попала эта скрипка. Она чуть меньше обычного по размеру, это становится заметным только, когда играешь: инструмент камерный, негромкий, но очень богатый разными оттенками. Старый, битый, ремонтированный, что всегда опасно: никогда не знаешь, как поведут себя старые трещины. По рукам она мужу была мала, но отпустить он её не мог и купил, а потом отдал мне. В паспорте (у скрипок есть паспорта) написано «Скрипка неизвестного мастера». Поллукс-«Зимнее солнце» из моей книжки - примерно такой инструмент, его мастер предположительно - немец, он не из очень дорогих инструментов. Когда скрипка попала в руки одному разбирающемуся человеку, он вдруг сказал: «А может быть, это и итальянец». В любом старом инструменте есть тайна: через такое количество рук он прошёл, люди жили раньше без электричества, без отопления - а он сохранился. Это ведь чудо.
Интересно то, что когда книга была написана, мои коллеги, которые пять лет сидели рядом со мной в оркестре, вдруг начали спрашивать: «А что у тебя за инструмент?»
В Ваших книгах почти у всех героев происходит встреча с Музыкой, причем с классической, и после этой Встречи меняется их жизнь. Как Вы думаете, классику может полюбить любой человек? Что должно тогда для этого произойти?
Про «любого» человека не знаю. Думаю, всё же - нет, не любой. Но для любого человека важным может оказаться какой-то другой вид искусства. Сложное и необязательное совершенно необходимо для того, чтобы оставаться человеком. Мне очень понравилась книга Гэри Шмидта «Пока нормально», там как раз очень тонко описано, как «трудный подросток» сталкивается с произведением искусства и как он замирает перед ним, как меняется жизнь. Это очень честная книга. Я думаю, что такие истории как раз и происходят в реальности.
Что должно произойти, чтобы человек полюбил музыку? Никто не знает. На каком уровне происходят какие-то совпадения? Что там внутри начинает звучать, резонировать, отзываться? Нет ответа. Но это может произойти с любым человеком в любой момент. Так же, как полюбить человека можно совершенно как снег на голову.
Были ли в Вашей жизни какие-то особые музыкальные моменты?
Да, были. Я не особенно любила музыку в детстве: получалось играть, меня хвалили - и этого было достаточно. Слушать музыку в концертном зале было для меня довольно скучным занятием. На первом курсе училища мы поехали с моим будущим мужем в Петербург, пошли в филармонию на Седьмую симфонию Шостаковича - и меня «пробило». Именно Шостакович стал моим проводником в музыку. Конечно, сработал и весь накопленный слуховой опыт, и много еще каких-то совпадений, но вот это было именно внутреннее замирание от музыки. Первый раз.
Потом помню, например, как мы слушали в тёмном классе До-мажорный квинтет Шуберта - тоже чистое счастье. А ещё большая радость для оркестрового музыканта - играть с большими солистами. Или дирижёрами. Работа порой становится рутиной - и вдруг высвечивается что-то такое, как подарок. Концерт Бетховена с Элисо Вирсаладзе. Или как-то мы играли оперу Генделя с англичанином, имя которого я не помню. Генделя я никогда не любила - и вдруг неделя с этим дирижёром пролетает, как праздник.
В общем, работа моя непростая, требующая шестнадцать лет обучения (семь - музыкальная школа, четыре - училище и пять - консерватория), и потом всё время учишься, но … это себя оправдывает.
Нина, Вы сказали: «Я не особенно любила музыку в детстве». А нравилось ли Вам посещать музыкальную школу? И когда, в какой момент, Вы поняли, что музыка - это Ваше будущее и Ваша жизнь? Что вот без музыки - никак?
Музыкальная школа мне нравилась, особенно ансамбль скрипачей, и вообще неплохая компания была: кроме собственно уроков там была ещё и определённая среда. Мы придумывали «капустники», что-то ставили, ездили в поездки. Это очень важно, ведь музыка - это же не только индивидуальное искусство, но и средство общения. Мои отношения с музыкой «оформились» в моей голове только в конце первого курса училища, именно тогда мне стало ясно, что выбор был правильный. Это была как раз Седьмая симфония Шостаковича и многое другое - будто некий портал открылся в голове.
Многие дети вспоминают свои занятия в музыкальной школе без особой теплоты. Как правило, это связано с тем, что сами они ходить туда не хотели, родители заставляли. Как Вам кажется, стоит ли продолжать занятия ребенка в музыкальной школе или любой секции, если он сильно упирается? А если он талантлив, и его родители или педагог это видят?
Очень часто бывает так, что ребёнок хочет идти в музыкальную школу, а потом желание пропадает, потому что там очень мало занимаются музыкой, и много - «локоть выше», «кисть не туда!», «Что ты играешь? Ещё десять раз и без ошибок!» В общем, дрессировка «правильной игры» заменяет некоторые таинственные, доверительные отношения с инструментом. Педагоги при этом тоже находятся в системе, когда ребёнок обязан сдать вовремя зачёт, экзамен с определённой программой, и если он хочет подбирать или сочинять, на это банально не хватает времени. Наша музыкальная система заточена на «высокие достижения», профессиональное обучение начинается с шести-семи лет, а любительского музицирования не предусмотрено. Поэтому, возможно, у нас такой тонкий пласт хороших слушателей-немузыкантов. С другой стороны, если уйти исключительно в «не нравится - не занимайся», мы лишимся профессиональных музыкантов: без сверхусилий, к сожалению, серьёзные достижения невозможны. Могу сказать только одно: каждый раз это индивидуально. Кого-то надо «отпустить», чтобы окончательно не убить хорошее отношение к музыке, а кому-то вовремя сказать «давай-давай». Верных для всех рецептов не существует.
На Ваш взгляд, как нужно преподавать музыку в обычной образовательной школе? В младших классах? Средних? В старших этого предмета, наверное, нет?
Не знаю, ответа у меня нет. Я сама пошла в школу, чтобы посмотреть, как это. Точно не должно быть никаких оценок и «проверок», но вот что быть должно - пока не знаю. Вижу, что маленькие дети очень хотят двигаться под музыку. Возможно, им нужно это разрешить. С другой стороны, такого дурдома, как у меня в классе, никому не пожелаешь :). Ещё я пытаюсь их учить игре на блок-флейте. Пока, правда, получается оставить после урока только человек пять-шесть, а хотелось бы, чтобы все играли. В американских и европейских общеобразовательных школах бывают оркестры приличного уровня. Как этого достичь, я не знаю. Игра в оркестре, в принципе, полезнее, чем индивидуальная: можно мало уметь, а эффект - огромный. Тут и дисциплина, и радость от общего дела.
А можно про «дурдом» подробнее? Вы преподаете в общеобразовательной школе? В каком классе? Что-то уже удалось сделать из того, что хотели?
Школа «Интеллектуал», преподаю в одном из первых классов. Школа государственная и общеобразовательная, но со своей спецификой. Это маленький театральный класс, пятнадцать учеников. Моя задача была простая: после предыдущего педагога ученики пятого класса музыку не любят - надо, чтобы любили. Все. Пока никаких планов, никакой отчётности, поэтому я себя довольно свободно чувствую. Мы слушаем музыку, говорим о ней, часто я сама играю. Разрешаю танцевать, и этого «джинна» потом никак не могу «загнать обратно в бутылку». Сегодня было задание посмотреть в окно, выбрать там любой предмет и представить, что это на самом деле инопланетянин, который разговаривает музыкой. Я играю, а они потом должны рассказать, что он чувствует. В общем, развлекаемся. На флейте несколько человек научились издавать осмысленные звуки, надеюсь, что к концу года смогут песенки какие-то играть. Мы ставим спектакли, вернее, я пишу сценарий, а ставит классный руководитель.
Я переживаю за неуправляемый «дурдом» на уроках, но … Потом выясняется, что дети меня слышат, рассказывают родителям про Моцарта и исследуют, какая деревяшка как звучит. Значит, не зря :). Но дальше на этом «ехать» нельзя, надо придумать что-то ещё Главное моё достижение такое: «разведка» донесла, что в школу на Новый год приезжал струнный квартет, и ребята-музыканты были поражены, увидев детей, которые любят музыку. Надеюсь, что мои уроки всё же - небесполезный для них опыт, а дисциплине их на других уроках научат.
Нина, в интервью на сайте «Библиогида» Вы рассказали о двух Ваших преподавателях: Степане Ованесовиче Мильтоняне, обучавшем Вас в музыкальном училище (прим. - Нина Дашевская закончила музыкальное училище в г. Твери), и Маринэ Яшвили, преподавателе московской консерватории. Кто такой, по Вашему мнению, настоящий учитель? Какими качествами обладает этот человек всенепременно?
Вот не знаю про «настоящего учителя». Мой Степан Ованесович Мильтонян - настоящий учитель, очень талантливый человек. Главное его правило - учитель воспитывает личность через скрипку, а не «воспитывает скрипача», то есть его волновали далеко не только наши скрипичные успехи. Мне встречались и в школе необыкновенные учителя, и все они были очень разными, так что рецепта тут нет. Видеть в ученике человека, а не материал? Да, но этого мало. Я вижу, но я плохой учитель, у меня на свой счёт особенных иллюзий нет. Надо ещё быть очень уверенным в том, что ты делаешь. Этой уверенности мне не хватает, я вечно во всём сомневаюсь.
Давайте теперь перейдем к литературе. Расскажите, пожалуйста, о том, как появились три уже изданные Ваши книги. Как был написан цикл рассказов «Около музыки»? Кто дал книге такое название? Что было отправным моментом для появления на свет «Вилли» и «Скрипки неизвестного мастера»? Какие-то образы? Фразы? Почему Ваши книги были изданы в разных издательствах?
Изданных книг у меня четыре. Первую можно назвать случайной, это таблица умножения в стихах и картинках. Я никак не предполагала тогда, что у меня может книга выйти, однако она вышла и со стихами, хотя я не поэт. Называется она «Семь невысоких гномов», в продаже её трудно найти, тираж разошёлся. Кажется, в 2011 году вышла.
Я никогда книги в издательства не отправляла, только на конкурсы: «Книгуру», «Крапивинка» и «Новая детская книга» РОСМЭНа, и уже потом мне звонили издательства, и всегда это была совершенная неожиданность. Так что издатели меня находили сами, поэтому и издательства разные. Время выхода книг, кстати, не совпадает с их написанием: книги были написаны в разное время, и у них у всех путь к читателю разной длины получился. «Скрипка неизвестного мастера» - последняя вышедшая моя книга - это как раз самая первая моя повесть. Её рабочее название было «Кешка», и писалась она долго, шесть с половиной лет, без всяких мыслей об издании. Потом я отправила её на конкурс «Книгуру» - и «Кешка» там «выстрелил», ведь меня тогда никто не знал, было опубликовано только несколько рассказов в «Кукумбере», и всё. Когда «Кешке» досталась вторая премия, у меня уже был контракт с издательством, правда, оно потом отказалось от издания книги, и в итоге её издал «ДЕТГИЗ». Ещё эта книга получила диплом премии им. Крапивина.
«Крапивинка» для меня - это, в первую очередь, мысль о том, что если текст дойдёт до финала, его прочтёт сам Крапивин. В прошлом году лауреатом этой премии стал «Вилли», и ещё до прохождения книги в шорт-лист текстом заинтересовался «КомпасГид». Это издательство не боится издавать новых авторов, тесно работает с этими премиями, вычитывает короткий список и отбирает тех, кто им интересен, даже если это совершенно новое имя.
«Около музыки» - это мой самый случайный текст. Я вообще пишу коротко, повести для меня - это редкость, а рассказы, да ещё длинные, как у меня, никому не нужны, так что я совершенно не думала об их издании. Когда встал вопрос, что посылать на «Книгуру» и на «Новую детскую книгу», я уверенно говорила друзьям: «У меня ничего нет». А потом стала раскладывать по папкам рассказы разных лет, чтобы не «болтались». Одна папка называлась «Около моря», другая - «Около музыки». Первой набралась «Музыка», и я просто увидела, что по количеству знаков это подходит, что рассказы собираются в книгу и соответствуют условиям конкурса. Содержимое папки было отправлено на «Книгуру» и в «Новую детскую книгу» с одной целью: пусть хотя бы жюри прочтет, а то чего они лежат и скучают? Надежды на то, что кому-то нужна книга рассказов о музыке, не было. Однако она оказалась нужна, и по условиям конкурса РОСМЭН её сразу же издал, хотя во время проведения конкурса «Книгуру» книгой интересовались и другие издательства.
В этом году у меня выйдут две книги: «Я не тормоз» в «Самокате» (быстрая подростковая книга), и совсем другая в ДЕТГИЗе, про Вивальди. Маленькая и лирическая. Названия пока нет. Что будет после этого - не представляю, так как в работе у меня сейчас приличных текстов нет, но теперь я знаю, что, по крайней мере, «Самокат», «КомпасГид» и ДЕТГИЗ будут им рады, когда они появятся.
Нина, а что чувствует автор, только что подписавший контракт на издание своей первой книги? Который держит ее, уже изданную, в руках?
Самую большую радость писатель испытывает, когда пишет и чувствует: да, получается. И когда перечитываешь через месяц весь текст и видишь, что - да, хороший текст получился. Это главная радость.
В моём случае ещё тогда, когда текст проходит в короткий список. Значит, он кому-то нужен. Все поданные мною на тот или иной конкурс тексты получали либо премию, либо диплом, и если я когда-нибудь «пролечу», то, наверное, расстроюсь. Но ненадолго: главное - я должна сама знать, что текст хороший.
Конечно, самое первое письмо от Коли Джумакулиева (редактора, который предложил мне контракт на «Скрипку») я не забуду. Это была очень большая радость, несмотря на то, что в итоге книга вышла в другом издательстве три года спустя.
Держать в руках свою бумажную книгу - да, это тоже счастье, но для меня процесс всегда важнее результата, поэтому радости от написания хорошего текста не меньше, чем от изданной книги. К радости от готовой книги всегда примешивается привкус того, что всегда хочется что-то переделать, а изменить уже ничего нельзя, так что стараюсь в изданную книгу даже не заглядывать.
То, что люди мои книги читают - тоже радость, конечно.
Забыла рассказать, откуда взялись «Вилли» и «Скрипка». Вилли - это имя мальчика, с которым мы переписывались на конкурсе «Книгуру» (он потом получил приз как лучший читатель), так что эта книга выросла из имени. «Кешка» - из реальной фразы, брошенной незнакомым мальчишкой возле школы, и спустя пятнадцать минут мне приблизительно было уже ясно, о чём будет книга. Правда, я не знала, что его история затянется в моей голове на семь лет.
А как появляется название книги? Кто его придумывает? Предлагает?
Название - часть произведения. Конечно, это моя задача, хотя потом издательство может предложить своё. У меня часто название появляется значительно раньше самой книги. Скажем, «Вилли». Это первое слово, которое было написано. «Скрипка неизвестного мастера» называлась поначалу «Дедушкина скрипка», но по мере вырастания текста название поменялось, оно стало эмоционально точнее.
«Около музыки» - случайное название папки, где были рассказы, и оно оказалось, на мой взгляд, очень точным попаданием. «Я не тормоз» - рабочее название, которое мне казалось слишком провокационным, однако оно понравилось всем, в том числе и издателю, поэтому решили оставить его, как есть.
Нина, говоря про «Около музыки», Вы сказали, что большие рассказы никому не нужны. Почему не нужны? И что тогда нужно читателю?
А Вы давно встречали в продаже книгу рассказов? Взрослых или подростковых? Будет одна такая книга на сотни других. Считается, что они не продаются, что нужны повести или романы, а рассказы - для журналов, альманахов и т. п. Я-то как раз очень малую форму люблю. Концентрированную. А ещё мне казалось, что сейчас людям интереснее более динамичное, яркое повествование. Или детектив, фантастика - чтобы сюжет был закручен, захватывал и «держал». Мои лирические размышления об отношениях людей, как мне казалось, рассчитаны всё же на довольно узкий круг читателей, и никак не подросткового возраста. В своих ожиданиях я оказалась, к счастью, не права.
В том же интервью «Библиогиду» Вы упомянули о том, что первые читатели Ваших книг - это Ваши пишущие друзья. Можете назвать кого-нибудь из них? Как и где вы познакомились, узнали друг о друге? Какие их книги можете нам порекомендовать к прочтению?
Со всеми моими друзьями-писателями я познакомилась на фестивале ДЕТГИЗА в Петербурге. Долгое время я была вне всякой писательской «среды», и именно этот фестиваль словно обнаружил для меня других пишущих людей. Сейчас очень помогает общению Facebook, да и просто почта. «Вживую» мы почти не встречаемся. Большая мне помощь и поддержка - дружба с Юлей Кузнецовой, Машей Ботевой, Тамарой Михеевой. Познакомились мы именно на ДЕТГИЗе. Ещё мне очень нравятся книги Натальи Евдокимовой, Дарьи Вильке. Все эти люди - очень разные, и писатели они разные. Каждый делает именно своё, значимое для меня.
Нина, как любой человек, Вы тоже учились в школе, и у Вас был предмет под названием «литература». Ваши дети ходят в школу, и у них тоже есть этот предмет. Скажите, пожалуйста, как нужно, на Ваш взгляд, преподавать литературу? Что бы Вы изменили в программе? И зачем вообще нужен этот предмет?
Сложно сказать. У моих детей сейчас прекрасно преподают литературу, мне нравится. В качестве примера: мой младший ребёнок учится в пятом классе, они читали сказки Андерсена, а потом писали свои. Я прочла эти сказки, и они мне очень понравились: видна и самостоятельность мышления, и особенности андерсеновских сказок, видно, что на уроках многое говорили, разбирали
Старшая дочка в восьмом классе, но у них непростая школа и сейчас они изучают Вергилия, Аристофана и прочие любопытные и сложные вещи, а я, в свою очередь, восполняю пробелы в образовании :).
Это я, наверное, хвастаюсь нашими школами. А Ваш вопрос понимаю - и не знаю, что на него ответить. В любом случае, изучение литературы предполагает свободу. Выбор: какое стихотворение учить? Какой текст читать? И свой выбор нужно уметь аргументировать. При этом, наверное, есть тексты, которые должны быть прочитаны обязательно, хотя в этом я не уверена.
Думаю, очень важно научиться выбирать для себя интересные книги, и тут важна личность педагога. В то, что можно «законодательно» сделать предмет интересным, не верю: здесь всё, как и в музыке - на личности учителя.
Очень рекомендую к просмотру лекцию Сергея Волкова по «Онегину» (см. здесь Нина, спасибо за ссылку!) Вот так надо преподавать литературу.
Люблю лекции по литературе Дмитрия Быкова, но они скорее для взрослых и старшеклассников.
Что, на Ваш взгляд, может приохотить человека к чтению и, наоборот, отбить у него всё желание читать?
Я думаю, что «приохотить» к чтению, как и к музыке, нельзя. Отбить охоту - легко. Конечно, имеет большое значение личный пример, и главное - чтение вместе. А для кого-то, наоборот, стимулом может послужить запрет: «Не читай, тебе это рано, или «Ты это не поймёшь». Но в целом рецептов нет. Если ребёнок не читает, но, скажем, увлечённо программирует, не обязательно вырывать у него из рук любимый компьютер и заставлять читать. Не думаю, что читать обязаны все.
Что читают Ваши дети? Помогаете ли Вы им в выборе книг или они сами уже хорошо ориентируются в мире чтения? Делятся ли своими впечатлениями?
Старшая дочь читает мало. Её некогда, она очень занята в школе, правда, с другой стороны, если очень любить чтение, время всегда можно найти, но я не настаиваю, просто на полку рядом с кроватью кладу книги, которые ей могут быть интересны. Иногда они оказываются прочитанными.
То же и у сына: есть специальное место у кровати, но он как раз «запойный» читатель вроде меня: «втыкается» в любую книгу, и тогда крайне трудно заставить его заняться чем-то ещё. Мы записались в библиотеку, и мне это очень нравится. Ещё он открыл для себя ресурс «Папмамбук». Там дети 10-16 лет выкладывают свои рецензии на книги, и среди них проводится конкурс. Он тоже отправил свои рецензии на конкурс, а также читал рецензии других ребят. Когда сын приходит в библиотеку, то часто уже знает, чего он хочет: «О, про эту книгу я читал на Папмамбуке!» В общем, я очень рекомендую этот сайт и родителям, и детям. Дети, кстати, часто пишут о книгах интереснее взрослых обозревателей.
А вот делиться впечатлениями о книгах в моей семье не принято. Для меня чтение - процесс интимный, очень личный, и мой сын, когда писал рецензии, не позволил мне их читать. Иногда, конечно, мы можем что-то обсудить, но в целом такой практики нет.
Как Вы выбираете детские книги для домашней библиотеки? Есть ли какие-то критерии? Как Вы узнаёте о новых детских и подростковых книгах?
Я стараюсь ограничивать библиотеку, но она будто сама разрастается. Так как у меня много друзей, связанных с книгами, основная информация о книгах - моя лента Facebook, и я обычно знаю, когда выходит что-то интересное. Можно подписаться на странички издательств. «Самокат», «Розовый жираф», «КомпасГид» - то, что выпускают эти издательства, всегда интересно. Не обязательно все эти книги покупать, можно просто прочесть о них и получить о них представление. Конечно, я слежу за книгами моих друзей. Стараюсь читать короткий список конкурса «Книгуру», он выложен на сайте. Просто чтобы быть в курсе, что люди сейчас делают. Критериев нет. Всё просто: нравится мне это читать или нет. Если все говорят, что книга важная и интересная, а мне не нравится, я бросаю её читать.
Нина, большое спасибо Вам за интервью! Весеннего настроения и вдохновения! До встречи на Неделе детской и юношеской книги в РДГБ!
