Нина Дашевская. Поиск звука

Кто про что, а я всё про Дашевскую...

Прочитала я новую книгу любимого автора и нахожусь в несколько смешанных чувствах. Хочется немножко эти чувства рассортировать и уложить в систему.

Предупреждаю, читала не бумажный вариант, а рукопись на сайте Книгуру. Возможно, перед печатью она проходила дополнительную редактуру (а ей это было совершенно необходимо, по моим наблюдениям).

Главный герой - 9-классник Ваня Творогов, двоечник и патологический лодырь. Причем лодырь он не просто так, да и двоечник не просто так, а по убеждениям. Умный, очень начитанный, обладающий каким-никаким писательским талантом, Ваня просто не хочет делать уроки, ему просто нравится лежать на диване, читать и ходить по городу. Этим он и планирует заниматься всю жизнь. Лежать, читать и ходить. Он хочет быть просто НАБЛЮДАТЕЛЕМ. А деньги можно заработать, например, устроившись барменом: рано вставать не надо, в первой половине дня - читай да гуляй, а вечером смешивай коктейли и наблюдай за клиентами. Или курьером по доставке еды - вообще шикарная работа. Да и вообще, много денег ему не надо, только на необходимое, поэтому и гнаться за чем-то большим ни к чему, зачем вся эта суета? При этом он пишет сочинения и эссе по всем гуманитарным предметам для своих друзей и одноклассников (кому - по дружбе, кому - за плюшки, кому - за деньги), ему нравится словно влезать в их головы, словно становиться ими, смотреть с их точки зрения, причем писать так по-разному, чтобы учительница ни о чем не догадалась. А себе писать ему лень, поэтому у него стабильные двойки по всем предметам.

Родители Вани - артисты музыкального театра. Для них работа - это жизнь, они искренне переживают за каждую роль (особенно мама), хотя часто играют то табуретку, то жабу, то буфет. Они часто возмущаются Ваниным образом жизни, но сильно не давят.

Есть ещё 2 друга: Вовка Стоун и Женька-Джефф. Вот тут хотелось бы более глубокого раскрытия образов, немножко поверхностные они какие-то.

И есть одноклассница Варя. Необычная такая девочка, совсем не такая, как все. Худая, высокая, с длиннющим носом (как гипотенуза) и 43-м размером обуви. Не красавица, короче. Почему же тогда все мальчишки так и тянутся к ней? Может быть, потому что она открыта миру? И ей нравится "реальность ощущать вот этой частью ноги", узкой голой полоской между носком и высоко подвернутыми джинсами?

И именно общаясь с Варей, Ваня понимает, что каждый человек всегда ищет свое место в жизни, свой звук, который важен только ему и который позволит ему реализовать себя, открыть что-то для себя, а потом - начать что-то делать, именно своё, путь свой жизненный найти. Вот Варя увлеклась виолончелью, ищет там свой звук. "Она ищет и находит. А я свой звук еще не нашел. Правда, я не больно-то ищу. А если этот голос кончится раньше, чем я его найду? Пропадет? То что? Я так и останусь вот этим - просто ходить?" - И тут же: "И зачем мне этот голос? Низачем!" Много размышлений, наблюдений, встреч и разговоров с разными людьми. Всё это впитывает, как губка, Ванина подростковая, особенно чувствительная и восприимчивая в этом возрасте душа. Впитывает, анализирует, оценивает. Вот коллега его родителей, потерявшая свое главное богатство в жизни, певческий голос. Певица без голоса. "Если не давать себе говорить, голос может исчезнуть", - всплывает предупреждение. Вот учительница литературы, как оказалось, давным-давно раскусившая фокус с написанием чужих сочинений: "Ты можешь сопротивляться сколько богу угодно. Но ты будешь писать. Это твой способ жизни". Вот случайно прочитанное стихотворение античного поэта, накрывшее так, что пол ушел из-под ног, действующее сквозь века, даже в переводе: "Бывает же - человек находит тот самый единственный звук, который сейчас нужен, который возможен. Который - точен. Даже в переводе".

И тут же - опасения. Слова отца: "Когда ты что-то нашел, а это никому не нужно. Это...это неприятно". Тот случай с певицей без голоса: может быть, лучше и не иметь его изначально, чем иметь - а потом потерять? И - еще одна ситуация, увольнение и арест режиссера театра, где работают мама с папой. Арест несправедливый. И из всего коллектива, где каждый понимает эту несправедливость, только папа, этот нелепый папа Творогов, мягкий, доверчивый, играющий розовых слонов и пуфики, находит в себе мужество возмутиться, выйти на пикет. Одиночный. И Ваня понимает: "Главный режиссер тоже искал свой звук. Но к нему были вопросы. Всегда, когда что-то делаешь, к тебе возникают вопросы. Иначе и смысла нет. Если нет вопросов - и звука никакого нет".

А вот у Вани нет своего звука... "Да есть у тебя звук! Только твой! - кричит Варя. - Только ты его выключил. Как, знаешь, музыка в телефоне играет, а звук забыл включить. В наушниках что-то такое, неслышное. Наверное, это ты". А может быть, действительно? Пора уже выпустить свой звук на волю, сделать его слышным всем? Может, права учительница, которая говорит, что недостаточно быть наблюдателем? Что надо становиться из простого наблюдателя - СВИДЕТЕЛЕМ, тем, кто видит - и передает другим, кто не просто ходит, а - делает. "Может, это моё дело? Искать, смотреть, слушать? Разве мало! Ведь тем, кто нашел звук - нужен кто-то, чтобы его передать. Читатель, слушатель...вот это я мог бы. Это, пожалуй, мог бы быть я".

И ведь действительно он постепенно перестает быть простым равнодушным наблюдателем. Затыкать наушниками уши, когда спорят родители, - он хочет их слышать! Отвернувшись, словно не узнавая, проходить мимо стоящего в одиночном пикете отца - он хочет видеть и участвовать! Он теперь не бросит товарища, находящегося в смятенных чувствах, под предлогом, что тот взрослый и сам сообразит, что делать. И, преодолев страх, кинется к людям в балаклавах и бронежилетах, заталкивающих в автозак его друга, пришедшего на митинг. Не знаю, нужен ли был этот эпизод с автозаком и митингом. Не знаю. Возможно, да. Ведь, как ни крути, это наша реальность.

Только вот знаете что? Все прежние книги Дашевской оставляли после себя светлое чувство радости жизни. А эта - чувство смутной тревоги. За них, за нас, за всю эту неласковую современную реальность.

И еще одну вещь навеяла книга. У нас в Туле есть свой Свидетель. Это книжный магазин. Независимый.

Мне показалась такой до мурашек точной эта перекличка с книгой Нины! Сначала Ирина, хозяйка и идейная вдохновительница "Свидетеля", открыла в Туле детский книжный "Корней Иванович". Из него вырос фестиваль детской книги "ЛитераТула". Теперь читатели выросли. Из мягких, веселых и добрых детей - в метущихся корявых подростков. Станут ли они наблюдателями? Или свидетелями? И осмелятся ли стать свидетелями взрослые? Создатели магазина "Свидетель" всегда осмеливаются открыто (порой даже слишком открыто и резко) выражать свою гражданскую позицию. А в результате... "ЛитераТулы" в этом году не было. И это не корона, это политика. Это наша реальность, и нам в ней жить.

Извините за сумбур. Но и книга именно такая...