НЕРАЗРЕШИМЫЙ КОНФЛИКТ В НКО

Девочки, нужен совет!

Несколько месяцев назад я, мой муж и наша подруга решили открыть благотворительный фонд для помощи собакам.

Я и подруга стали учредителями фонда, моя мама стала ревизором, попечительский совет был собран из знакомых моей подруги (назовём ее Анжелой). Договариваясь об открытии фонда мы обговорили следующие условия:

1 - я занимаю пост директора фонда, для того, что бы зарегистрировать его в МО, а так же заниматься всей основной административной работой, проведением акций, пиаром и прочим.

2- Анжела, имея постоянную работу со связями в крупных организациях взяла на себя обязанности по поиску спонсоров для работы фонда

3- мой муж не стал входить в управляющий состав фонда, но взял на себя другие обязанности, о них ниже.

Практически сразу с момента учреждения фонда нам поступило предложение от крупной сети ветеринарных центров о создании на базе фонда совместного проекта, который будет оказывать ряд медицинских услуг на благотворительной основе, а часть на коммерческой с условием, что вся прибыль будет уходить на уставные цели и задачи. Мой муж как раз стал директором этого проекта. Назовем его «Центр Шарик». Находился он как раз на базе одной из клиник нашего уже партнерского ветеринарного центра.

Так как качество медицинских услуг было очень высоким и работали хорошие специалисты, проект «Шарик» достаточно быстро начал набирать обороты. Мы брали собак на благотворительной основе, собирая на них средства через социальные сети, а так же к нам поступали собаки из партнёрской сети ветеринарных центров. Конечно, ни о какой самоокупаемости речи даже не шло, заработанных средств хватало как раз для того, что бы оплачивать аренду, зарплату врачам. Но за пару месяцев работы это уже не плохо. Центр «Шарик» работал два месяца по сути, официально по документам 1 месяц, в который официально же в него был устроен только мой муж на должность директора с зарплатой 20,000 рублей. Никакой другой прибыли мы, естественно, не получали. Во-первых это благотворительность, во-вторых старт-ап. Скажу больше, для оснащения центра «Шарик» всем необходимым мы потратили около 250,000 собственных средств, что казалось нам хоть и затратным, но нормальным с учётом того, что это наш проект и рано или поздно он позволил бы моему мужу получать зарплату выше 20,000 рублей.

Мне как директору фонда тоже всего однажды была начислена зарплата в 20,000 рублей. Остальное время я работала на добровольных началах, тоже считая это нормальным для благотворительного фонда. Задачи обогатиться за его счет изначально не было.

И все шло как шло. Анжела, правда, за три месяца не привела ни одного спонсора и поэтому мы перебивались так как могли. Но зато Анжела чётко дала понять, что она берет все управление в свои руки и мы должны делать все так, как скажет она. Как вы понимаете, такое «преображение» стало для нас с мужем несколько шокирующим. И когда мы сели поговорить, в ходе разговора стало понятно, что ни о каких партнерских отношениях не идет речи. Анжеле потребовалось по сути наше полное подчинение и когда я ей возразила, произошёл крах. Фраза «Я такой же учредитель, как и ты, но при этом еще и директор, то есть лицо, несущее за все финансовую и юридическую ответственность» ввергла ее в состояние ярости, которая уже не исчезла. И дальше все действия с ее стороны стали основываться на личной неприязни ко мне. Стоит отметить, что Анжела достаточно эффектная женщина, умеющая производить впечатление. Она это знает и этим пользуется. В том числе и при общении с нашими партнерами…

Ни много, ни мало, но не говоря ничего нам с мужем она выкупила права на управление клиникой, в которой находился центр «Шарик». Меня, как директора фонда, не поставили в известность об этом, хотя по договору суб.аренды я должна была знать о любых изменениях, касающихся арендуемого нами помещения… А потом она же выкупила в личное пользование «медицинский аппарат», который являлся основным инструментом для оказания услуг в центре «Шарик». Таким образом по факту центр стал ее. То, что юридически он еще принадлежал благотворительному фонду и являлся его проектом, уже ничего не значило. Как новый владелец, она могла выставить нас в любой момент, оставив себе оснащённое помещение и «медицинский аппарат».

Уровень ее агрессии ко мне к этому моменту уже зашкаливал, ежедневно придумывались все новые и новые причины, по которым она не хочет со мной работать. Вывести ее на конструктивную беседу, получить ответы на вопросы о претензиях в мой адрес и попытаться договориться - все это ничего не дало. Но при этом у нее оставались достаточно ровные отношения с моим мужем, который решил занять позицию «нейтралитет». Ему нравилось управлять центром «Шарик» и он до последнего надеялся, что наш конфликт будет решен.

В один из дней он назначает нам всем троим встречу для того, что бы сделать последнюю попытку нас примерить, и уже ему становится очевидно, что никакого конструктива нет. Анжела не сказала, по какой причине она не хочет со мной работать, спускалась на оскорбления в мой адрес и прочую ересь. В связи с чем мой муж сказал, что не будет больше заниматься центром «Шарик», потому что не готов работать в такой атмосфере. А по факту ему стало понятно, что он может туда еще сколько угодно вкладываться, работать без зарплаты и все такое, до момента пока он не скажет что-то такое, что не понравится Анжеле и такой же поток негатива и ненависти выльется на него, а потом она все равно выгонит его из центра.

Таким образом было принято решение закрыть центр «Шарик». Анжела теперь уже в своей клинике будет заниматься тем же самым, что делал «Шарик», плюс директорствовать. А я буду заниматься фондом и его основной деятельностью. В конце-концов, и без «Шарика» фонду есть чем заняться.

Были сделаны договорённости о том, что группы в социальных сетях должны разделиться, потому что по факту проекта благотворительного фонда «Шарик» больше не существует, а если она планирует продолжать ту же деятельность и собирать на неё деньги, то пусть создаёт свои группы. К фонду это не будет иметь никакого отношения.

Но даже тут Анжела не смогла сдержаться и не стала создавать свои группы в оговорённые сроки, а стала размещать в группе фонда сборы на собак, проходящих лечение в ее клинике, используя имя фонда, но собирая деньги на свои реквизиты и никак не отчитываясь. Я несколько раз пыталась с ней поговорить, но ничего кроме эмоций и оскорблений я добиться не могу :( Поэтому в какой-то момент я взяла и закрыла ей доступ в группы, сказав при этом, что открою, если она будет со мной согласовывать любые финансовые сборы от имени фонда. На что в ответ услышала, что если я не открою ей доступ, то она инициирует закрытие фонда и направит в него всякие проверки…То есть по сути она ставит мне ультиматум : либо я позволяю ей, используя название и лого фонда, собирать деньги, которые в фонд не идут, а вообще непонятно куда уходят, либо она инициирует закрытие фонда.

Тут надо сделать несколько объяснений. По уставу фонда учредитель не несет никаких обязательств по финансам фонда, не имеет права подписи на финансовых и прочих документах, не является официальным представителем фонда в гос.учреждениях и вообще. Главное не путать с учредителями в коммерческих организациях, там это другое лицо. В НКО по сути же это человек( люди), который учредил фонд и наделил исполнительного директора полномочиями управления фондом. Поэтому все вышеперечисленное делает исполнительный директор, то есть я. Что я, впрочем и делала.

Так же по уставу совет учредителей обладает исключительной компетенцией принятия решений по фонду, но только при условии «единогласно».

Анжела как-будто никак не может понять разницы и все время пишет мне о том, что фонд такой же ее как и мой, поэтому я буду делать то, что говорит она… J в общем, тут можно пуститься в пространственные рассуждения и описания всего того, что она творит, но я не буду. Скажу лишь, что в ход идут угрозы, манипуляции, ультиматумы, распространение обо мне слухов среди наших знакомых и прочее прочее. О профессионализме и речи не идет.

Я очень устала от этой ситуации и действительно хочу вычеркнуть ее из своей жизни. Но есть несколько но, которые пока не дают мне этого сделать:

1)В общем и целом мы с мужем вложили около 400,000 во все это (и на создание фонда, и на оснащение центра). Пока мой муж с ней более-менее общается, она обещает ему вернуть хотя бы часть денег за то, что он покупал в «Шарик», а сейчас это используется ей в ее же клинике.

2)Именно в создание фонда я вложила 100,000 (сайт + оформление документов) и мне не хочется пустить это все по миру из-за неадекватной тетки.

3)В раскрутку имени и организации совместных акций фонда было вложено много усилий и для фонда это очень важно.

Конечно, открыть свой фонд и продолжать заниматься тем, чем я занимаюсь - это самый лучший вариант. Но, во-первых, у меня больше нет 100,000 которые я могла бы так же потратить на создание хорошего сайта и подготовку всех необходимых документов, во-вторых я проделала большую работу для создания имени этому фонду и бросать все по причине указанной выше, более чем обидно.

И вот вопрос : дорогие юристы, подскажите мне, что на самом деле может сделать Анжела? Скажу точно, что бы уничтожить меня, она ни перед чем не остановится. Но мне важно понимать, какие из ее многочисленных угроз реальны, а какие нет.

Если нужны выдержки из Устава, все могу скинуть!

Спасибо большое.

ЗЫ. Конечно же, полно личных дополнений, описаний и объяснений, но если я все это буду записывать сюда, то это получится книга J Поэтому если что, готова отвечать на все вопросы.