Полгода

а я вот последнее время, перечитывая (ну хотя б) Непомнящего, понимаю, что ТАКОЕ я никогда не напишу... слишком уж все у меня в жизни спокойно.  Было очень скучно, и придумывали игры:Хранили в чемоданах на всякий случай вещи, Меняли имена и переписывали титры, Заводили кошек и любимых женщин,Прятались в постели и отдельные коробки, Веселые бутылки, мудреные беседы, Почетные ошейники, семейные решетки,Дежурные сочувствия и чужие беды...Толпились и кричали на будничном вокзалеИ искали нервно в расписании «на после»Никем не отмененный запредельный поезд,Непрошеный, бесплатный голубой вагон. Было очень страшно, и валились на колени,Вели себя примерно, знали свое место,Ставили иконы, вглядывались в тени, Искали на ладонях черви, буби, крести... Надеялись на сына, переносили даты, Сидели на дорожку, боялись лечь в больницу,Плакались соседям, искали виноватых,Переставляли мебель и молодили лица... Оркестр заиграл «Прощанье славянки», Опаздывал старик, бежал. Ему смеялась в спину Прыщавая крикунья, шалая девчонка,Чужая бесконечная весна. Было очень мало, и к тому же одиноко: Целовали в губы, обещали помнить. Думали, что встретятся, поминали водкой,Шли домой, сутулясь, тупо и уже не больно,А потом спешили, жили, рвали телефоны,Всех родных и милых сквозь провода и далиЖдали хоть разок на чай в возможном теплом доме Скоро, обязательно — и не успевали.И глядел на них огромными глазами, Добрых и чудных совсем не понимая, Изумленный и безгрешный озорной ребенок, Невинный и, наверно, слишком мудрый Бог.