Я - Горловка! Я вся в слезах. Я - в клочья сердце, в клочья душу. Я - жуткий стон, ужасный страх. Я - крик, просящийся наружу. Я - Горловка.Замерзший пес, Рычащий, раненый судьбою. Я - дом, кричащий миру SOS, Я - снег, залитый детской кровью. Я - Горловка, я - чей то враг, От взрывов, спрятался в подвале, За поднятый Российский флаг Меня из градов убивали. Я - Горловка, я - весь Донбасс! Я жизнь, тонущая в печали. Я прошу Мир:"Спасите нас!", Но Мир молчаньем отвечает. Я - дочь, которую страна От сердца мамы отлучила, Родные узы порвала, И на майдане застрелила. Я - сын, попавший под обстрел, Без рук без ног, с лицом в осколках. Я - дед, который не успел Уйти от взрыва с остановки. Я - мамочка с дитем в руках ... Застывшим взглядом в небо смотрим. Я - бабушка с лицом в слезах, Мой дом снарядами разгромлен. Я та семья, что не ушла От взрывов спрятаться в подвале... Я та Одесская душа, Которую весной сжигали. Я - Мариуполь, я - Луганск, Я - Волноваха, я - Стаханов, Я - горе, что пришло от вас, Скоты, набившие карманы. Я - плач детей, я - сон под град, Я - боль погибшего народа, От пуль украинских солдат И президентского урода. Непокоренная, жива! Седая, хриплая от воя, Родная Горловка моя, Достойна Города - Героя!
Сегодня ночью,бомбили Горловку весь город,во многих районах есть разрушения.Работала тяжелая артиллерия.Когда кончится эта война?За что это нам?

Вчера, 28 апреля горловчане ощутили самый жесткий обстрел за все время так званного перемирия. С 23 часов в Горловке были слышны разрывы и залпы.
Так серъезным разрушениям подверглись районы: 6.7, ж.м Комсомолец, ж.м Строитель, Глубокая, Глубокая. Есть попадания снарядов в ЦГР. Местами поврежден газопровод и имеются попадания в канал.
Как сообщают в минестерстве ДНР в Горловке в жилом секторе уничтожено 4 дома.
"По сообщениям знакомых медиков в результате попаданий в 2 частных дома в Никитовском районе вчера погиб мужчина и ранена женщина." - сообщает на своей страницы Фейсбук журналист Никита Синицин.
Местные жители провели ночь в подвалах и бомбоубежищах. У горловчан появилась паника и страх о возобновлении сильных боевых действий.
В ближайшее время мы опубликуем фото разрушений.
|
Первые поселения в районе Горловки появились в начале XVIII века, тогда запорожскими казаками и беглыми крестьянами были основаны хутора вдоль рек Корсунь, Железная и Кодыма. Для укрепления границ Российской империи царское правительство формирует во второй половине XVIII века славяно-сербские поселенческие полки, в состав которых входят сербы, хорваты, словенцы, сбежавшие от австрийского угнетения, а также украинские и русские крестьяне и казаки. Полки делились на роты, которые основали отдельные поселения на территории современной Горловки. В 1754 году возникает село Государев Байрак (теперь - территория города). В 1776 году зимовники и хутора в балке Сухой Яр и в урочище Жёваный Лес слились в слободу Зайцево, южную часть которой назвали Никитовка, в честь одного из её жителей - Никиты Девятилова. В 1795 году в селе Государев Байрак и слободе Зайцево (оба - в черте современной Горловки) насчитывалось 6 514 человек, в слободе Железная в 1884 году - 3 529 жителей. В 1800-1805 годах образовываются хутора Щербиновский, Нелеповский. Возникает слобода Железная. Заселяют её преимущественно переселенцы из Харьковской губернии. В начале XIX века тут были открыты залежи угля, появились крестьянские мелкие шахты. С началом строительства Курско-Харьковско-Азовской железной дороги в 1867 г. основан рабочий посёлок, названный в честь горного инженера П. Н. Горлова - Горловкой. Одновременно началась промышленная добыча угля. В 1871-1874 гг. построен рудник «Корсунская копь 1» (впоследствии шахта «Кочегарка»), состоявший из двух шахт. Это было крупнейшее на то время предприятие угольной промышленности Донбасса. В 1879 г. на нём работало больше тысячи человек, было добыто около 80 тыс. тонн угля. В 1868-1869 годах на землях сел Железное и Зайцевое прошла линия Курско-Харьковско-Азовской железной дороги. Строитель дороги С.С. Поляков обязался построить железолитейный завод, рудники и прииски вдоль дороги, для чего был приглашен инженер П.М. Горлов. Он усовершенствовал добычу угля на двух шахтах, находившихся вдоль трассы железной дороги, а в 1871-1873 годах построил шахту «Корсунская копь №1» (в будущем шахта «Кочегарка»), которая по техническому оснащению и организацией горных работ была одной из лучших в Донбассе. В честь Петра Николаевича Горлова и был назван город. Вокруг Горловки строились другие предприятия (машиностроительный, алебастровый, кирпичный, цементный заводы) со своими посёлками, которые постепенно сливались. В 1879 г. возле Горловки открыто месторождение киновари, к 1886 г. появилась шахта по добыче киновари и завод по производству ртути, давший первую в России ртуть. В 1895 году началось строительство машиностроительного завода для производства шахтного и металлургического оборудования. В это же время инженером Н.Н.Глебовым был возведен завод по обжигу доломита. Вокруг него появился поселок Гольма. Горловка становится большим горнозаводским центром, принадлежащим обществу Южно-Русской каменноугольной промышленности. В 1913 г. в Горловке работали 50 предприятий с общей численностью занятых 13 тыс. чел. Население Горловки, имевшей статус заштатного города, составляло более 30 тыс. чел. В центре стояли дома владельцев предприятий и инженерно-технических работников, несколько десятков казарм и типовые трехоконные домики, размещённые на 18 линиях по 70 домов. Около 10 тыс. рабочих проживали в полуземлянках, сараях и летних кухнях. Имелись 3 больницы на 80 коек, 2 церковноприходских, 4 заводских и 10 двухклассных земских школ, штейгерская школа (готовила штейгеров, маркшейдеров и машинистов подъёма), клубтеатр, кинотеатр. После Октябрьской революции 1917 года крупные предприятия Горловки были национализированы, основное внимание уделялось восстановлению предприятий, разрушенных во время гражданской войны. С конца 20-х годов ХХ века начинается интенсивное развитие угольной отрасли: открываются новые шахты, активизируется массовое социалистическое соревнование за ударный труд. В 1925 г. из шахтных и заводских посёлков был создан районный центр Горловка с населением 27 тыс. чел. 4 апреля 1932 года Горловка получила статус города и стала городом областного подчинения. В конце 20-х начале 30-х гг. в Горловке велось крупное промышленное строительство. В 1933 г. начали действовать азотно-туковый завод им. Серго Орджоникидзе, крупнейший в мире цех по производству врубовых машин (3 тыс. штук в год) на машиностроительном заводе. К 1940 г. в городе работали 10 заводов, 13 шахт с общей годовой добычей более 7 млн. тонн угля. Значительно меняется социально-культурный облик Горловки. Методом народной стройки была построена первая восьмикилометровая трамвайная линия и стадион, появилось автобусное сообщение. В 1934 году в Горловке открылся городской аэроклуб. Семь спортивных обществ объединили более 20 тыс. спортсменов. Накануне Великой Отечественной войны население Горловки составляло 181 тыс. чел. Были сооружены новый водопровод и канализация, типография, фабрика-кухня, почтамт, универмаг, две бани, гостиница, стадион. Население обслуживали 6 больниц, 3 родильных дома, детский санаторий, 3 станции скорой помощи, 54 детских сада, 68 школ, 22 Дворца культуры и клуба, 25 библиотек. В начале 30-х гг. открылись медрабфак, рабфак искусств, фабрично-заводское училище общественного питания, отделения Высших инженерно-технических курсов и Пром-академии, школа животноводов и огородников. Мирная жизнь горловчан была прервана Великой Отечественной войной. Основные предприятия Горловки перестроили свою работу на военный лад. Как никогда нужен был уголь, и горловские шахтеры горячо подхватили инициативу - работать и за себя, и за товарищей, ушедших на фронт. В конце октября, когда возникла непосредственная угроза Донбассу, оборудование промышленных предприятий было эвакуировано в Кемеровскую и Челябинскую области, в Киргизию и Узбекистан. С 29 октября 1941 года по 5 сентября 1943 года Горловка находилась в оккупации итальянскими частями, союзниками фашистской Германии. На фронтах Великой Отечественной войны отличилось много горловчан. 23 из них удостоены звания Героя Советского Союза, 8 воинов стали полными кавалерами орденов Славы. В их честь названы улицы города. Сразу после освобождения Горловки от немецко-фашистских захватчиков началось ее восстановление. Далеко за пределами Донбасса была известна бригада девушек шахты №19-20, которая бросила клич: «Девушки и женщины, - в забой!» И пошел горловский уголек, нарубленный хрупкими женскими руками, в помощь восстановлению разрушенного хозяйства. За послевоенные пятилетки полностью было восстановлено все жилье, коммунальное хозяйство, школы и дошкольные учреждения, объекты культуры и здравоохранения. Горловка росла, строилась, вводились в эксплуатацию новые шахты, заводы, предприятия. Появились новые микрорайоны: Солнечный, Строителей, Восточный, Комсомольский.
24 сентября 1968 года город был награжден Почетной Грамотой Президиума Верховного Совета Украинской ССР за успехи в хозяйственном и культурном строительстве, развитии угольной промышленности и в связи с его 100-летием. В 1982 году Центральным Комитетом КПСС, Советом Министров СССР , ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ город был награжден переходящим Красным Знаменем как победитель во Всесоюзном социалистическом соревновании за достойную встречу 60-летия СССР, успешное выполнение годового плана экономического и социального развития. В 1983 году Центральным Комитетом КПСС, Советом Министров СССР , ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ город был награжден переходящим Красным Знаменем как победитель во Всесоюзном социалистическом соревновании, за успешное выполнение плана экономического и социального развития за 1983 год. Во время кризиса 2014 г. в восточных областях Украины Горловка становится одним из центров Донецкой народной республики. На фоне событий Русской весны 1 марта 2014 года пророссийский митинг собрал в городе 5 тысяч человек. 14 апреля жители города заняли мэрию и подняли флаги России и Донецкой республики. 30 апреля город перешел под контроль жителей Донбасса. Украинская армия не прекращает попытки захватить города Горловка, нанося по городу удары системами залпового огня, авиацией и артиллерией. Ситуация в городе частично стабилизировалась после поражения украинской армии под Дебальцево. За свою независимость от фашиствующей киевской власти и истерические ценности Горловка заплатила высокую цену. Сотни погибших мирных жителей, десятки тысяч горловчан были вынуждены покинуть город. В результате боевых действий значительно пострадала инфраструктура и промышленность города. Каждый житель города знает и верит - Горловка жива, живет и будет жить. |
Накануне весны или возрождение к жизни
Дорога бесконечна. Коридор,
Среди домов пустынных, как просека.
Искусственные солнца режут взор.
Дыхание машин - дыхание века.
Асфальт дорог, бетон унылых стен,
Дома, как атомы в одном кристалле,
Опутанные улицами вен.
Чугунный символ-шар на пьедестале.
Застыло все… Но вот босой ногой,
Едва асфальтовой змеи касаясь,
Идет Весна - ребенок озорной,
Наивно-детски миру улыбаясь.
Ей непривычно здесь, и так темно,
После лесов, проснувшихся в покое.
Она пытается смеяться, но…
Смех погребен в машинном адском вое.
Она поет. Но песни яркий блик
В бетонных шахтах гаснет без ответа.
Иль зависает звездочкой на миг,
И тонет в блеске неживого света…
Весна ушла. Умолк последний звук.
Единственный цветок завял в металле.
И пыльный ветер, словно сотни рук,
Замел следы в пустом машинном [военном] зале.
©Sadman

Возрождение к жизни после зимней «спячки» природы проходит параллельно с попыткой возврата моей любимой Горловки к мирному кругообороту событий. Совсем нефевральская погода в феврале. «+10» на термометре, яркое солнышко, уже не зимнее дуновение воздуха, явный запах приближающейся весны, пробивающаяся кое-где зелень на газонах. Сегодня пасмурно и немного зябко. А начало недели ознаменовалось как раз пробуждением не только природы, но и мы почувствовали ее призыв и высыпали большой горловской гурьбой на улицы… Очень понравилась фраза у Егора Воронова, не напишу дословно, но смысл таков: за прошлый месяц горловчане настолько устали от войны, что сейчас искренне обманываются наступившим «перемирием»… и еще… от него же, уже дословная цитата: «Люди так страстно хотели поверить в мир, что взяли и… поверили»…
Мы все знаем, чем чревато очередное перемирие… Уже научены горьким опытом. Полученные за осень-зиму знания усвоились всерьез и надолго. Наша память выдает их с особым цинизмом и какой-то нечеловеческой злобой в самые неподходящие моменты снова зарождающимся животным страхом и желанием бежать, бежать подальше от этих звуков… Вместе с тем, хочется верить, что мир наступил ни на минуту, ни на мгновение, а на всегда… Наступило не перемирие, а именно мир!
Горловка снова наполнилась звуками… звуками жизни - урчащими моторами, хлопками от газов проезжающей мимо «двойки», развозящей жителей Строителя и 5го квартала в разные уголки нашего города, голосами и смехом почти одичавших в подвалах за месяц взрослых, детским лепетом… Заполненный утром транспорт, бегущие по делам и улыбающиеся навстречу Весне люди, мамочки с колясками, соскучившиеся за занятиями и стремящиеся за парты школьники и студенты… Как будто и не было этого смертельно горячего военного месяца…
Третий рабочий день… Все эти дни сознательно отказываюсь от услуг общественного транспорта, возвращаясь с работы домой, с неимоверным удовольствием прогуливаясь по городу. Не перебежками. А твердым прогулочным шагом… Замечаю, что перестаю бояться… Хотя и отчетливо слышу звуки «плюсов» где-то в северной части и гул отдаленной канонады…
Ловлю себя на мысли, что сознательно замедляю шаг… рассматриваю, как и все горловчане, военные раны любимого города на центральных улицах… Прямое попадание в квартиру на площади Победы, но прикрытое и наглухо забитое от наших любопытных глаз, торчащая головка от снаряда в асфальте на детской площадке, глубокая воронка и взорванная скамейка там же, пробитое осколком стекло, разбитый взрывной волной балкон, занавешенный родом из СССР ковром, посеченные осколками фасады магазинов, бутиков и банков, учебный корпус, словно вышедший из фильма ужасов, - без окон, дверей и крыши, взорванная крыша в доме напротив, совсем рядом, в 10 м от моего подъезда…
Пытаюсь разобраться в своих мыслях, «услышать» свои чувства… Невольно сравниваю свои ощущения сейчас и в сентябре после возвращения домой после подписанного перемирия №1… Тогда, после трехмесячного отсутствия дома, гуляя пустынными и тихими улочками просыпающегося после летнего военного набега города, мне приходилось заново открывать для себя родную и искалеченную войной Горловку, дышать ее прозрачным воздухом, шелестеть падающей под ноги листвой цвета солнышка… Осень, затухание жизни природы, но ощущение постепенного оживления и пробуждения жизни. Послевоенной жизни. Тогда, в сентябре, еще многое напоминало о летней беде… закрытые магазины, аптеки и кафе, пустынные улицы, совсем затихающий после 14.00 город, мрак на вечерних улицах и потухшие окна в домах, ожидающие своих владельцев квартиры.
В сентябре кресты на стеклах, которые я называю бесцветными флагами Новороссии, вызывали жуткую грусть и депрессию. Сейчас этот главный военный символ является для меня, наоборот, символом некой надежды. Надежды, что за этим окном с крестом теплится жизнь. Сегодня депрессию вызывают как раз трепещущая пленка на окнах, зияющие дыры и забитые, словно крышка гроба, окна OSB-плитами… Это зрелище не для слабонервных… Наглухо забитые окна погружают в мрак, вызывают удушливый привкус ожидания пробуждения военного вулкана, накатывают на душу мощной волной безнадежности и тоски.
Однако, настроение совсем уже весеннее, наполненное новым витком веры в мирную жизнь… Работающие специализированные магазинчики в центре, надпись на двери кафе «Открыто», оживленные прохожие - все как бы отрицает пережитый месяц, как будто все мы, несмотря на страх и ожидание результатов этого перемирия, в едином порыве смеемся над войной, всей своей жизнью не желая мириться с ее буднями, отрываемся от реальности, обманываемся тишиной и живем, дышим полной грудью, улыбаемся новому дню и радуемся тихой поступи приближающейся весны. Город живет. Не прекращал жить. Несмотря на то, что события последнего месяца были намного интенсивнее и страшнее летней военной кампании.
Сегодня 2 свободных часа… Вышла пройтись. Брожу снова замедленным шагом на площади Победы. Работающий «Дом кофе»… Зашла… Люблю столики у окна… Пью свой капуччино…. Смотрю на окна дома напротив…. Снова на большинстве из них вижу эти яркие символы войны. Кресты и квадраты, на некоторых стеклах даже почти снежинки и узоры. Постарались, однако, хозяева… Изобретательность и тут горловчанам не чужда… Познаю заново свой родной город. Обдумываю вот эти строки нового творения… Кажется, что целостной статьи не получится… отдельные мысли и зарисовки… Почему-то многие городские блоггеры упоминают у себя именно про работающий «Дом кофе». Он, словно оазис жизни, среди военной пустыни… Сегодня пасмурно, утром срывался снег, поэтому в теплом пространстве кафе особенно уютно и комфортно… Еще 2 дня, и календарь начнет обратный отсчет мартовских денечков… Мимо идущие прохожие с интересом заглядывают вовнутрь, я всем улыбаюсь в ответ, как бы приветствуя с миром и весной… Всем нам очень хочется верить в этот хрупкий мир. И лишь проезжающие мимо милитаримобили, «Уралы» и проходящие мужчины в камуфляже свидетельствуют о нашем самообмане, война совсем рядом… Она лишь точит из-за угла свои ножи, чтоб снова с новой силой метнуть их в тело моей любимой Горловки…
Война в нашем сознании, в наших сердцах…
Раненая моя Горловка… Что же с тобой сделали? Кровоточащие раны… Повсюду… Слезы в глазах… Безысходность на душе. Раны на городском теле еще можно залечить, и как показывают последние дни, лекари успешно справляются со своим заданием, но кто вернет стук сердец и дыхание ушедших в Вечность горловчан? Уже почти год мы живем в реалиях военного времени, но сознание до сих пор отказывается верить в эту иррациональную реальность… Я очень боюсь еще появляться в той части города и районах, где ранения моего города несовместимы с жизнью… Боюсь, что моя хрупкая вера в мир сразу улетучится с первыми несдержанными слезами и болью, которую я почувствую вместе с тобой, моя Горловка… Эта боль обязательно отзовется покалыванием где-то в области сердца и нехваткой дыхания от приближающейся истерики… Пока я лишь гуляю по знакомому маршруту «дом-работа-дом» и искренне обманываюсь перемирием….
Весна всегда ассоциируется с новой жизнью, новыми планами, любовью, приближающимся 8 марта и женской красотой… Впервые замечаю, что не заметила, как пронеслись зимние месяцы… С войной зима прошла мимо меня. Обычно она тянулась бесконечно долго, сопровождаясь затяжной депрессией, зимней спячкой, желанием быстрее вернуться домой, завернуться в плед и заварить горячий зеленый чай… А тут она минула совсем незаметно. Промчалась военными буднями эта зима, которая теперь навсегда останется в нашей памяти.
За последний месяц все стало восприниматься иначе. Одинаковые дни, врывающиеся в сознание словами из зелло «Горловка, внимание!», сон урывками, счастье от голоса переживших очередную неспокойную ночь родных, близких и друзей. Нашу жизнь можно сегодня охарактеризовать строчкой из стихотворения Вяземского «Первый снег», которую Пушкин взял эпиграфом к первой главе «Евгения Онегина»… Перефразируя, можно сегодняшнюю жизнь охарактеризовать именно так: все мы, горловчане, и жить торопимся, и чувствовать спешить… Все чувствуешь иначе. Острее, больнее, радостнее…
Столько событий случилось за ушедший январь и покидающий нас навсегда февраль… И в жизни города, и в жизни горловчан… И я тоже не исключение… В обычной бы жизни эти месяцы длились бесконечно, отдаляя нас от весны морозами и снегопадами… У нас они как-то уложились в несколько недель канонады, взрывов и залпов… Вот такая быстротечность дней уходящей зимы… Зимы 2014/2015… Столько горя и ненастья вытерпела этой зимой моя родная земля… не катаклизмов, не бушующей природы, ни погодного ненастья (почему-то в памяти всплывают лишь несколько морозных дней за все это время), а настоящей «непогоды» в нашем общем доме, которую уже никогда нельзя будет исправить с помощью зонта, как поется во всем известной песне…
Уходящая военная зима оставила не только раны на теле моей Горловки, но и отразилась на наших лицах - новой сеточкой морщин, седых волос у совсем молодых девушек и парней, глубиной взгляда, в которых навечно поселился страх, страх и боль…
Ибо боль потерь не проходит бесследно… Да, мы уже никогда не будем прежними. Свидетельства войны, врывающиеся в память и сознание своей безнадежностью и пониманием того, что этот страх и боль навсегда… Наверное, каждый из нас теперь всегда будет откладывать «на черный день», делать продуктовые запасы «на потом», как некогда запасались солью и спичками наши бабушки и дедушки, будем всегда готовиться к войне, искренне надеясь на мир…
Возвращение к мирной жизни и весеннее пробуждение природы проходят параллельно. И мы находимся между этими двумя параллельными реальностями. Мы ждем прихода весны, как вестника возрождающейся мирной жизни, Пасхальной радости, Духовной весны… Март приходит с огоньком надежды, маленьким, но тлеющим огоньком веры в мир… Ничего сейчас так не желаешь, как тишины и мира, которые вместе с весной придут ни на миг, а навсегда. В мир хочется верить, как никогда… И мы наивно в него верим. И продолжаем жить. Несмотря ни на что, живем. Любим и ненавидим, радуемся и расстраиваемся, сострадаем и сопереживаем чужой боли… Живем… Вернее, все же торопимся жить и чувствовать спешим… И верим. Верим в мир… Безусловно верим.
Позвонили моей свекрови,и сказали что в квартире стекол нету и рамы вывернуты к ним во двор попал снаряд,вообщем разрушают наши дома.Свекровь переживает,чем окна заделывать.Я переживаю что с нашим домом.Брат с 7 февраля не выходит в интернет мысли всякие в голову лезут,у них дом недалеко от моей свекрови.Денег как назло на счету нету чтобы им позвонить.Молюсь чтобы все были живы!
Знаете, все, что я пишу о военной Горловке, мне начинает казаться охрипшим воем человека, на руках у которого посреди улицы истекает кровью любимая. Мимо идут люди - кто-то оглядывается, кто-то снимает на мобильный, а другие зло бросают через плечо: «Так тебе и надо, меньше по улице будешь бродить». Понять могут разве что те, кто сам потерял близкого человека, либо же.. родственники этой девушки. Даже приехавшие врачи смотрят на умирающую без эмоций, отмечая лишь частоту сердцебиения, дыхание и количество потерянной крови. А я… растерянно перевожу остекленевший взгляд с одной удаляющейся спины на другую и проглатываю ухмылки недоброжелателей. «Как же так, - беззвучно шепчу я себе под нос. - Как же так?»
Восьмой день по улицам Горловки в полную мощь гремят тамбурины и контрабасы «Данс Макабра». Стальные гарпии «Градов» пляшут по крышам бомбоубежищ и впиваются в бока затаивших дыхание поселков и жилых массивов. Порой мне кажется, что сама горловская земля истошно рыдает, когда очередной гаубичный фугас на несколько метров вонзается в ее плоть. Курочит корни деревьев, рвет на части промерзшую землю и выжигает все живое на десятки метров вокруг, оставляя лишь злокачественные осколки ненависти. Человечество уничтожает само себя по известным лишь ему причинам. Земля не знает национальности. У нее нет паспортных данных и гражданства. Она лишь может впитывать теплую кровь и, как всегда, с должным почтением принимать остывшие тела сынов и дочерей человеческих в свое непатриотичное лоно.
Я давно исчерпал цветные краски слов, чтобы передать тот ужас, который переживает мой город восемь дней этой бесноватой пляски Смерти. Остались только черно-белые. И совсем чуть-чуть серых. Каждое утро, открывая глаза, я удивляюсь, что проснулся в своей квартире, а не сумасшедшем доме. Ведь все происходящее больше всего напоминает делирий душевнобольного. Мне трудно представить, как в этой чудовищной мясорубке сохраняют здравый рассудок врачи, медсестры и санитары. Откуда берут мужество работники РЭС, водоканаловцы, теплотехники и комунальщики. Чем мотивируют себя водители автобусов, которые ежедневно выходят на маршруты. Никто, никто из них не знает, когда и кого в этом городе жилых коридоров и коллективных подвалов настигнет колесо военной рулетки.
Я никогда не знал, что от продолжительных выстрелов собака может зарыть голову в землю и задохнуться, боясь высунуть ее оттуда. Что коты седеют от разрывающихся снарядов РСЗО, а их сородичи в панике прыгают с балконов, когда чувствуют, что взрывы приближаются. Сам бы во все это не поверил и, наверное, скептически посмеялся, если бы не слышал рассказов хозяев обезумевших животных. Никогда не думал, что январь может быть настолько страшным месяцем. Только сейчас я начал понимать четверостишье Анны Ахматовой, написанное ей 27 января 1944 года:
И в ночи январской, беззвездной,
Сам дивясь небывалой судьбе,
Возвращенный из смертной бездны,
Ленинград салютует себе.
Блокада Горловки не снята и пока наш город все еще находится в этой «смертельной бездне», но салютует, салютует, салютует…
Сегодня вышел на улицу около четырех часов дня и прошелся по одной из центральных улиц. Гнетущая, давящая на виски тишина. И пустота, в которой затаились плотоядные жерла пушек. Ты не можешь их увидеть, но чувствуешь… Чувствуешь каждой клеткой скользящих по льду ног. Каждым миллиметром напряженного тела. Каждым вдохом и выдохом. Ты весь, с головы до пяток, превращаешься в сверхчувствительный уличный сонар, пытающийся уловить изменения в порывах ветра и окружающем безмолвии. И вот где-то слева начинает греметь. Далеко и неясно, но ноги уже сами пригибаются, а глаза ищут бетонный забор под которым можно спрятаться.
Машина. Идущий…. нет, передвигающийся перебежками прохожий. И пристально всматривающиеся в тебя из-за штор жильцы двухэтажки. Но ты идешь, оглядываясь на разбитые окна второго этажа, сорванный «попаданиями» шифер под ногами и мчащиеся на запад пятнистые внедорожники с турелями. А в небе все громче звенят артиллерийские молоты, продолжая свою битву за Вальхаллу.
Я перестал узнавать свою любимую. В этих кровавых струпьях на разбитом лице, с обожженными ладонями и перебинтованной грудью. Я надеюсь только на одно - что она сильнее свалившего ее огнестрельного ранения. Я верю, что еще увижу ее простую рабочую улыбку на запыленном степном лице. Возьмусь за многоэтажные плечи и скажу: «Будем жить, родная. Будем!».
© Егор Воронов




