Про операцию во время беременности 😕
Случилось это со мной 20го августа.
Вечером 19-го внезапно заболело над пупком, в области желудка. По ощущениям - будто заворот кишок. Поскольку я страдаю токсикозом, то особого внимания сначала не обратила. Потом приняла папаверин. Но ближе к ночи начала понимать, что ситуёвина выходит из-под контроля. Скоровиков беспокоить не хотела, но муж вызвал.
Приехали, пощупали - сказали, что живот спокойный. Счастье, что из-за беременности они на всякий пожарный повезли меня на сохранение.
Из приёмного меня направили к гинекологу. Я уже на входе сказала ей, что это ошибка и у меня что-то по части пищеварения. Боль к этому времени нарасла, и я с трудом ходила.
Узи-анализы-узи. Наконец, показали дежурному хирургу. Тот сказал то же самое - все норм. Но предложил до утра остаться на хирургическом отделении. Я с ним доковыляла до палаты, медсестра вкатила мне укол, и я стала ждать, что сейчас от него полегчает. Но хер там плавал. Боль не ушла, а стала нарастать с первой космической скоростью и прстепенно смещаться вправо. Я начала от неё периодически отключаться. Чтобы хоть как-то сохранить связь с реальностью, то напевала про себя "Джимми, не промахнись", то молилась. Мысли путались от нестерпимой боли. Тем временем мне вогнали капельницу, но и это не помогло. Утром осмотрел молоденький хирург, которого мне определили. Опять ничего не понял: живот мягкий, анализы, как у космонавта, температуры нет. Я про себя подумала, что мне п....ц.
Однако вскоре пошёл второй обход заведующего отделения. Он подходил к каждому больному, все хирурги вытягивались по струнке, и с чёткостью студентов отчитывались. Когда он подошёл ко мне, то первым делом спросил, буду ли сохранять. Получив утвердительный ответ, спросил: так сильно болит? Я уже толком не могла говорить, только скорчилась и шевельнула головой. Он со всей силы надавил рукой на живот и отпустил. Я заорала так, как не орала ещё никогда. И заведующий определил меня на лапароскопию.
Я всегда безумно боялась наркоза и операций, однако тут испытала только восторг. Я уже не боялась даже смерти - лишь бы дали наркоз и всё прекратили. Сказала только то ли богу, то ли себе, что если останусь жива и я, и ребёнок, то больше не буду за аборты и вообще стану избегать этой темы.
Пришёл анестезиолог - единственный, чьё имя я, увы, не запомнила, потому что была не в особом адеквате. Это был невысокий, восточного типа молодой человек, очень добродушный и весёлый. Он подействовал на меня успокаивающе. Потом приехала каталка. Мне сказали снимать с себя абсолютно все, в том числе ювелирку, и ложиться. В итоге меня пришлось туда перекатывать, потому что нормально двигаться я уже не могла. Меня очень уютно завернули и повезли на второй этаж в операционную эндовидеохирургии. Коридоры-лифты-коридоры. На пороге операционной кого-то спросили, завозить меня вперёд головой или вперёд ногами. "Лишь бы вывозили не вперед ногами", - подумала я. Но страха не было. Хотелось скорее отрубиться. В операционной меня встретил уже знакомый анестезиолог. Помещение, к слову, было похоже скорее на космический корабль: надо мной висели причудливые дископодобные лампы и серебристые жк-мониторы. Я перебралась на "стол", который оказался тёплой мягонькой кушеткой.
Я рассказала анестезиологу, что панически боюсь маски, поэтому перед эндотрахиальным наркозом было решено вырубить меня капельницей. На левую руку надели манжетку, которая периодически приятно пожимала её, считывая давление. В правую стали вгонять венозный катетер, предупредив, что это очень больно. Я даже не поморщилась, ибо по сравнению с болью в животе это было укусом комара. Вся операционная сказала, что я молодец. После первого залпа лекарства пустили второй и сказали, что оно будет жечь вену. Жгло и правда сильно. Анестезиолог спросил меня, хочу ли я спать, я сказала, что уже отъезжаю. Потом моргнула - и поняла, что меня настойчиво будят: просыпайтесь, операция окончена, у вас был аппендицит. Всё было тем же самым, что и "секунду" назад, только болели три дырки в животе, а с правого бока торчал дренаж. На вопрос анестезиолога о том, как я себя чувствую, я подняла большой палец, потому что остальные мышцы были еще в полупараличе. Спросила заплетающимся языком и охрипшим после трубки голосом, жив ли ребенок. Мне довольно сказали, что жив, переместили меня на каталку и транспортировали обратно.
Первые сутки я ощущала только эйфорию от того, что я жива и больше нет той боли, хотя и дренаж болел прилично. Его вытащили на следующий день, и это был ад - больно и страшно, будто выдернули кишку. Зато после него ушел основной болевой синдром и я смогла нормально ходить. Следующие сутки я тряслась за то, жив ли ребёнок. Сделали узи, дали послушать сердце. Я второй раз испытала облегчение. Но вот после этого на меня постфактум навалилась всё произошедшее, и две ночи я просто проплакала от страха и ощущения, что доверие к этому миру потеряно навсегда. Мне казалось, что я теперь просто побоюсь выходить из больницы. Любая лёгкая боль приводила меня в состояние бессильного ужаса. Плюс катетер вылетел из вены, второй не прижился, дав отёк, и меня просто закололи иглами из-за капельниц. А так как вены у меня - это отдельная тема, то даже самые опытные сестры попадали мне в них раза эдак с пятого. В итоге ночью меня мучали кошмары про иглы в руках, ибо боль от исколотых вен пробиралась на дно сна.
Психологически справилась я со всем благодаря соседкам по палате. Про них можно писать отдельный длиннопост, скажу только, что им я благодарна во вторую очередь после врачей.
Ну вот. А уже 28го мы с мужем улетели в Иркутск - в круиз по Байкалу :)