В поликлиниках тебя готовы унизить, морально уничтожить и, наконец, разорвать в клочья, если ты, ко всему прочему, рискнул прийти к ним без бахилл. Заявляясь же к вам домой, патронажные медсестры и врачи все, как один, захватывают вас врасплох, жалобно сетуя на то, что гандоны для ног закончились, а потом ещё и просят, чтобы у вас дома "всегда была парочка" для приходящих специалистов. Либо напористо и бесцеремонно заваливаются в ваш чистый домик прямо в глиняных говнодавах, оперируя тем, что таких как я на участке сегодня 20 штук, и им за день всех не обойти, если они будут у всех разуваться. А ты стоишь с практически стерильным новорождённым ребенком на руках, вся такая неподготовленная к варварству, и оттого виноватая, и резво начинаешь готовить своего вопящего младенца к беглому осмотру. Под занавес неуклюжая тётка из поликлиники попросится к вам в уборную и, кажется, нарочно обоссыт там кольцо и пол, как бы ещё раз намекая, что тебя сегодня снова опустили.
На второй год жизни ребенка мы оформили медицинскую страховку в одной известной сети семейных клиник. Сегодня же посетили педиатра, ортопеда, сделали Манту и взяли кровь на анализ. На все ушло 40 минут. Бонусом были приятные доктора и медсестры, улыбки и хорошее настроение мамы и ребенка, гостеприимство сотрудников регистратуры.
До 20 недели я наблюдалась исключительно в женской консультации, в связи с чем, каждый мой поход сопровождался стрессом. Я уже писала о том, как бездушно относятся к пациентам "на потоке" врачи. Я не требую от государственных лекарей психоэмоциональной поддержки, это, скорее, мы должны проявлять к ним сочувствие и понимание. Мне только хотелось бы получать от врача еще один минимум, помимо поспешных указаний и холодных действий - внятного объяснения цели и хода предстоящей манипуляции. Попыток понять самостоятельно и в процессе (будь то прием лекарственных средств или обычный осмотр) у пациента возникать не должно. И это не моя прихоть, а установленный норматив.
Элементарно, к примеру, можно довести до паранойи думающую беременную женщину в организации государственного здравоохранения хотя бы тем, что ее лишили части информации.