Пятилетний Тимофей: «Папа, а уголовное наказание - это, когда в углу надо стоять?».
- Ты дура!
- Ти дула!
- Я не дура. Дура может быть только женщина.
31
— Мама, а у великана кит как конь?
— Да, Тимошечка, конечно.
— Мама, странный какой-то у великана конь...
Вчера
рассказываю перед сном Тимофею сказку:
- А в деревне той играли свадьбу, и играл старик на балалайке…
- Папа, что ты говоришь?..
- Старик играл на балалайке.
- А я подумал «старик-байкер»…
С
пятилетним сыном нам вдруг дома приспичило по-маленькому одновременно. Пришли к
нашему фаянсовому другу отливать дуэтом. Вдруг Тимофей говорит: «А давай у нас
будут лазерные мечи, как в «Звёздных войнах»?»…
Сын сегодня сказал:
- Папа, а ты что боишься щекотки?! А я думал, взрослые щекотки не боятся - у них всё жиром заросло...
Надо сказать о двух исходных обстоятельствах. Во-первых, детский сад Тимофея находится рядом с одним силовым ведомством. Во-вторых, когда утром я отводил его в сад, я принёс ему в шкафчик запасные трусы. Точно помню, что принёс.
Итак. Забираю Тимошу из сада. Идём по улице Свердлова и болтаем, как прошёл его день в саду. На обед был суп с капустой и запеканка. После обеда не спал, а лежал с закрытыми глазами. Так. Тимофей ведёт повествование неспешно, подробно, насыщая историю деталями, нюансами и уточнениями. Добираемся до печального эпизода детсадовского бытия, а именно случайного, оратор подчёркивает «случайного», описывания. «Ну, что, пап. Тётя Марина увидела, что трусы мокрые, немножко поворчала, пошла искать мои сменные трусы, не нашла, надела мне какие-то другие трусы…» Я перебиваю Тимофея. «Как чужие трусы?! Я же утром отнёс тебе запасные трусы!!!»
Надо сказать, я вообще человек мягкий, но когда моему сыну надевают чужое нижнее бельё, и, не дай бог, женское, я впадаю в бешенство.
— Да, пап, какие-то другие трусы…— совершенно равнодушно говорит этот «писатель».
Наши две фигуры остановились на солнцепёке Свердловой, не доходя до Калининой. Большая фигура истерично машет руками, доносятся обрывки гневных эпитетов, маленькая фигура спокойно стоит, глядя вверх на взбесившегося отца и поднимает медленно руки в стороны, мол, что поделаешь…
— Тима, дорогой, я же принёс утром тебе отличные чистые трусы с мультяшками там какими-то, положил в верхний ящик шкафчика, ты видел, почему тётя Марина не нашла…
Тимофей поднимает открытую ладонь, мол успокойся, не кипятись…
— Давай уточним! — и таким же резким и молниеносным движением, как этот восклицательный знак, стягивает до колен свои шорты.
Надо сказать, что в этот момент диалога мы с ним стоим прямо напротив главного выхода из Главного управления Федеральной службы безопасности РФ по Астраханской области. В завершении рабочего дня из учреждения выходят множество солидных и важных сотрудников, торопясь к своим тонированным внедорожникам.
Бронзовый усталый Феликс Дзержинский между двух клумб напряженно и тревожно вглядывается в Губку Боба, нарисованного на трусах младшего Миляшкина.
Я выхожу из оцепенения, вижу, что снайперы на крыше ведомства не появились, в секунду натягиваю шорты обратно. Хватаю ребёнка за руку и начинаю уводить из эпицентра нашего позора. Сквозь зубы выдавливаю ему семенящему за мной.
— Тима, это же те самые трусы, которые я принёс утром…
— Да, пап. Я ошибся…
Полное собрание сочинений «Крохи от Тимохи» (высказываний Тимофея) на 12 июня 2013 года.
Жена давеча читала Тимофею сказку «По щучьему веленью». В тексте несколько раз упоминается слово «душа». «Как душе будет угодно...» и тому подобное.
После прочтения у четырехлетнего слушателя возник вопрос.
— Мама, а что такое душа?
— У каждого человека внутри живёт душа, сынок.
— Мама, а она в животике живёт?..
— Ну, да...
— Мама, а она в пупочке живёт?
— Ну, гм... ну, да...
Тимофей указательным пальцем правой руки начинает рьяно (даже кряхтя от усилия) ковырять свой выпуклый пупок со словами: «Мамулечка, а можно её как-нибудь выковырять?!»
Жена давеча читала Тимофею сказку «По щучьему веленью». В тексте несколько раз упоминается слово «душа». «Как душе будет угодно…» и тому подобное.
После прочтения у четырехлетнего слушателя возник вопрос.
— Мама, а что такое душа?
— У каждого человека внутри живёт душа, сынок.
— Мама, а она в животике живёт?..
— Ну, да…
— Мама, а она в пупочке живёт?
— Ну, гм… ну, да…
Тимофей указательным пальцем правой руки начинает рьяно (даже кряхтя от усилия) ковырять свой выпуклый пупок со словами: «Мамулечка, а можно её как-нибудь выковырять?!»
…Эти два слова сами по себе уже завершенный текст, не нуждающийся ни в каких моих украшательствах и красноречии. Дикси!
Тимофей ожидал приезда в детский сад театральной труппы с детским кукольным спектаклем «Али-Баба и сорок разбойников». И родилось удивительное чудо. Слово из девяти букв, которое никогда и ни за что не придумает ни один взрослый!
— Ну, когда же приедут эти театристы?..
Четырехлетний Тимофей Миляшкин читает стихотворение своего отца — Григория Миляшкина «У Гоголя пахнут калоши».
Приехали с Тимофеем на Татар-базар, идём по Узенькой улочке к храму Иоана Златоуста. Тима перешагивает глубокие лужи, бросает взгляд на помойку среди непролазной грязи и слякоти и говорит многозначительно: «Дааачиии!». Я несколько обескуражен оценке местности моим четырехлетним сыном: «Тимочка, при чём здесь даачиии?». «Дома маленькие и старые» — объясняет тупому отцу юный философ, провожая взглядом грязных голубей, взлетающих с конька крыши в синее небо над куполами…
… я беру Тимофея за руку и начинаю уводить из левого прихода, завершая наш духовно-образовательный визит. Тимофей, как упрямый баран, не желая никуда идти, выдавливает из себя аргумент: «Ну, дай ещё посмотрю на фотографии…». Затем следует пояснительный жест левой рукой в сторону иконостаса…
… едем втроём на автобусе: Тимофей, Александр и я. Тимон сидит у меня на колене и долгие четыре остановки молча смотрит в окно. Тем временем я со старшим беседую на тему, почему у него не запускается вожделенная компьютерная игра. На Доме Союзов Тимофей неожиданно отлип от окна и спрашивает меня: «Папа, а сколько я стою?». Мы ошарашенно переглядываемся с Сашей. Неловкая пауза. «Тимочка, ты бесценный» — говорю я. Автор вопроса совершенно не удовлетворён. «Папа, ну, сколько я стою?!» — не унимается фантазёр. Саша по-взрослому рассудительно объясняет брату-салаге: «У тебя нет цены!». Спиноза опять не получил желаемого ответа и явно негодует. В третий раз в салоне автобуса раздается: «Ну, сколько я стою?». Мы с Сашей, переглянувшись, понимаем, как действовать, и в один голос Тиме отвечаем: «Миллиард долларов!». Улыбка удовлетворения автора вопроса. Короткая пауза. Молниеносный финал Тимофея: «Так продайте меня!». Мы с Сашкой и ещё девять пассажиров автобуса неудержимо хохочем.
— Тимоша, сделай доброе дело – надень носки!
— Не хочу я надевать эти добрые носки…
— Тима, смотри! Снег идёт.
— Дааа, зимааа...
— Ты зиму любишь?
— Я люблю картошку...