Я в очередной раз проснулась, чтобы пописать. Никогда не забуду этот момент: я медленно переворачиваюсь с правого бока на левый и чувствую, как из меня выливается что-то теплое. Вскакиваю. Это что-то продолжает литься. Сомнений уже нет, отходят воды. Это не подтекание, слишком много воды. Прозрачная. Хорошо... Намочила одно полотенце, побежала в ванную, оставляя за собой водную дорожку. Сидела на унитазе с бешено бьющимся сердцем, практически в панике. Я понимала, что рожу совсем скоро, но каков будет исход родов? Будет ли малышка жива? Будет ли дышать? Почему начались роды, ведь еще так рано!? 34 недели и 5 дней! Еще бы пару недель, доченька! Иду будить мужа.
Сотни раз проигрывала этот момент. А получилось все совсем не романтично. Муж не мог поверить, все сомневался, что отошли воды. Пока он звонил в скорую, я пошла в душ, помыла голову, трясущимися руками побрилась. Выбралась из душа, заметалась, пытаясь вспомнить, что нужно в роддом. У меня не то что сумок, даже списков не было! Хорошо, что я твердо помнила, что самое главное - это документы. Фельдшер скорой облегчила мне задачу, сказав, что в 1 Мед ничего кроме воды, тапок и сотового не нужно. Пока я собиралась, фельдшер рассматривала мою обменку, а Сашка варил кофе. Мы угостили фельдшера трюфелями, на которые я так рассчитывала в качестве вкусняшки на каникулы. Обменка моя изучалась буквально под лупой. Не все анализы были вписаны, но главное, что были данные о флюорографии и заветная фраза «Роды в физиологическом роддоме». Мы вышли из дома около 6 утра, точно я не помню. Скорую нещадно трясло на каждой кочке. Еще до выхода из дома у меня начал поднывать живот, как будто месячные начинались. В скорой схватки, а это были без сомнения именно они, стали уже больше похожи на то, что в моем представлении можно было назвать схватками. Город был практически пуст. Я празднично, с мигалками, ехала по знакомому маршруту - Парашютная, Коломяжский, Черная речка, Каменноостровский, Карповка - все украшено, город готов к празднику, новый человек вот-вот появится на свет. Мы поднялись на знакомое крыльцо, но в этот раз не делать УЗИ, а уже рожать. Рожать?! Не может этого быть. Малышкины шевеления я не чувствовала. Периодически накатывал страх, но лицо моего мужа заставляло меня взять себя в руки - он боялся куда больше меня, он не был готов. Не сегодня, не сейчас. Мы должны были позавтракать в 9, потом закупить продуктов по списку, который я вчера старательно подготовила, варить овощи, креветки, делать соусы, плести косичку из вырезки, запекать ее в рукаве... Поужинать вдвоем, гладить малышку через живот, все как всегда! Не сегодня, не сейчас. В приемном покое меня переодели, оформили. Все под аккомпанемент на тему - опять преждевременные, да что же такое то? 17 рожениц приняла за смену! Да еще и голова болит, недавно упала неудачно, а подменить ее некому. Оформила страховку рисков в родах. Страшно, очень страшно было оставлять поле "выгодоприобретатель" пустым. Если бы это поле заполнял потом муж, это означало бы, что он остался без жены. В глазах защипало от жалости к себе. Но я подписала решительно. Не останется он без жены, страховки для того и нужны, чтобы с застрахованными было все в порядке, а страховые богатели, так специально все устроено! Мне в подарок за страховку дали сертификат на обследование малыша на сумму страховой премии, диск с песенками кота-баюна и миниатюры косметики. Неплохо! Пришла врач. Молодая, спокойная, уверенная. С ней девочка-интерн. Врач осмотрела меня, потом попросила интерна осмотреть. Интерн сказала, что у меня раскрытие 3 пальца. Врач улыбнулась и ответила, что интерн даже до шейки не достала, но раскрытие угадала хорошо. Врач послушала сердечко малышки трубочкой и ушла, сказав с иронией, которую я так часто улавливала в голосе Охлобыстина из сериала Интерны: "Сейчас доктор вас опросит." Доктор старательно опросила. Хорошо, что мне не было больно. Я не представляю, как можно отвечать на вопросы и спокойно сидеть, когда схватки болезненны. Мои же были вполне терпимы. Если бы все схватки были такими, можно было бы рожать хоть каждый год. Когда заполнили мою карту, меня пригласили на бритье и клизму. Добрили то, что не добрила я и запустили в меня теплую водичку. Ей богу, в который раз убедилась, сколько же в человеке дерьма! В прямом смысле этого слова! Потом я приняла душ, и меня увели в родовую № 4. Было уже около 8 часов. Или уже 9? Я уже и не помню. Одно помню точно - через 10 минут начиналась пересменка, но моя интерн настояла, чтобы мне подготовили кровать быстро. Она строго так сказала санитарке: "Нет, девочка не подождет! У нее преждевременные роды. Сейчас!" Я прошла в родзал. Большой, с высоченными потолками. Там уже рожала девочка. Она стонала на каждой схватке. Потом я узнала, что рожает она с вечера и терпеть уже сил нет! Ей должны были сделать эпидуралку, потому что она уже теряла силы, а раскрытие было всего 4-5 пальцев. У меня было такое же. На схватках я дышала, стараясь не зажиматься и дать ребенку кислород. Из всего, что я прочитала про роды, я затвердила одну фразу, которую и пыталась претворить в жизнь - раскрываться навстречу боли, представлять, что с каждой схваткой мы ближе к встрече. Я так навострилась, что раскрытие пошло очень быстро. Мне поставили КТГ. Сердечко ребенка от 140 до 160, иногда и до 180 скакало на пике схватки. Сначала сила схватки на мониторе было 20-28. Последние цифры, которые я видела, зашкаливали за 60. С меня сняли датчики и слава богу, потому что я уже с трудом могла лежать неподвижно. Я ходила, пару раз навестила туалет, так было проще. Потом ходить стало тяжело, я легла, на схватках приподнималась, дышала. Смотрела на часы. Время периодически куда-то проваливалось, а потом и вовсе пропало, когда схватки участились, и мне захотелось что-нибудь сделать, чтобы мои мучения уже прекратились. Только не орать! Не отнимать у малышки кислород! Дышать, дышать, раскрываться! Врач посмотрела раскрытие, сказала что почти полное уже, 8-9. Мне стали готовить кресло, сказали что скоро родим, минут через 15. Мне стало легче от этой мысли. Меня научили правильно дышать во время потуг - вдыхать сильно и выдыхать медленно, со звуком ууууууу, губы трубочкой. Я так и делала. Я поджала ноги и ууууукала. Меня то и дело спрашивали, не хочу ли я какать. Я не хотела до последнего. В моем случае эта тема не сработала, хоть ребенок определенно давил на прямую кишку. Доктор сказала не зажиматься, сказала: "Человек хочет родиться, вот и не мешай ему." Я перебралась на кресло. Мне на ноги одели хлопковые мешочки с завязками, показали как держаться, куда упираться руками, как дышать и как тужиться на схватке. Вытолкала я детку из шейки, а дальше сил не хватает. Поставили мне капельницу укрепляющую. Теперь сил стало хватать на два толчка за раз. Головка подошла к выходу. Дальше стало больно, я давай ойкать и покрикивать. Мне сказали не пугать детку, так как она все чувствует и ей и так сейчас тяжело, такой крошечке. Я орать перестала, стала выталкивать крошечку и рычать от усилий. Но сил не хватало довести дело до конца. Я увидела ножницы. Как меня порезали я не почувствовала, думала, что родила сама. Когда мелкая выскочила из меня, я закричала, но не от боли, а от удивления и страха! КАК она пролезла??? Мокренькая, в смазке, слегка фиолетовая, инопланетяночка моя. Я услышала хлюпающие звуки. Это отсасывали жидкость изо рта и носа. Эти мгновения, пока я ждала первого крика моей дочки, казались мне вечностью. Я спросила: "Это моя вякает?" Врачи засмеялись. Их позабавила моя формулировка. Дочку подняли высоко, спросили: «Кого родила?» Я устало сказала: «Девочку». Быстро унесли. Я буквально через минуту родила послед. Сразу сбежалось человек 5 на осмотр. Я даже спросила, все ли нормально. Сказали, что да, нормальная плацента. Еще одна версия потерпела крах - питания детке должно было хватать! Принесли мою кроху: запелёнатая, щечки пухлые, розовое личико, голубые мутные глазки. Сказали целуй дочку! Я поцеловала. А слова эти сразу намертво впечатались в мозг: «В 12.05 родила дочь. 2200, 43 см». Я это сделала. Я мама. Мне на кресло положили номерок 122. Я думала, что все, можно отдохнуть. Как я заблуждалась! Врач начал осмотр. Ооооо.... Я думала, что умру. Это было больно. Очень. Я просила не убивать меня теперь, когда есть дочка, когда я мама. И вот меня оставили в покое. Ненадолго. Мне сообщили, что есть внутренний разрыв и внешний разрез. Обкололи новокаином и стали зашивать. Сначала было просто неприятно. Да еще комментарии заведующего отделением, который контролировал процесс! Видишь, как хорошо на мышцу ложится шов? Вооот, теперь кожу, захватывай здесь. Действие новокаина закончилось быстро. Я начала давать понять, что больно. Врач сказал, что уже скоро, не хотел прерываться. Я начала вопить. Зав.отделением сказал: "Ну где же скоро то? Давай добавляй." Спасибо вам, Сан Саныч! Мне добавили обезболивающего, но последние стежки я уже начала чувствовать... Шили меня 50 минут! Но зашили вроде хорошо, как сказали медсестры на обработке. Хорошо бы так! Я ведь в этом ничего не понимаю... Забыла написать, что в промежутке между потугами мне подсунули документы на разрешение на забор пуповинной крови и прививки. Нашли время! От прививки от гепатита мне посоветовали отказаться, что я и сделала, БЦЖ пусть делают на 5 день, если все будет хорошо. Все-таки после всего, что я прочитала про наш туберкулезный регион, чаша весов склонилась в сторону БЦЖ. Я ведь не в лесу живу, не могу рисковать. Полежала я еще в родзале. Мне дали телефон. Я позвонила мужу. Тот от волнения аж на кровать прилег, чтобы не упасть. Потом в себя пришел, поздравил меня, стал обзванивать родных. Меня наконец оставили в покое. Девочка за ширмой тоже родила. Мальчик - единственный среди девочек, родившихся в тот день. Сказали, что Дед Мороз :-) Девочка тоже порвалась, но ее зашили куда быстрее. Она ничего не чувствовала - ни осмотра, ни швов. Эпидуралка рулит! Мне вставили катетер, чтобы я пописала, потом переложили на каталку. Я бросила взгляд на кресло. О, господи, сколько крови! Врачи сказали, что совсем немного. Ну-ну! Меня накрыли простынкой и одеялом, вывезли в коридор и принесли обед. Есть его лежа было жутко неудобно, но я была такая голодная, что даже в перевернутой асане съела бы тот уже остывший супчик! Потом принесли еще вкуснющий компот, пила бы его и пила! Я болтала со всеми по телефону, соседняя девочка Катя тоже. Медсестры не выдержали и посоветовали нам перенести разговоры, они ведь нам документы для перевода в палаты готовят, а мы своими восторгами их сбиваем. Тогда мы стали болтать потише :-) Я попросила мужа определиться с именем. Мы все выбирали между Ульяной, Светланой и Марией. В итоге решили, что будет Ульяна, имя которое мне изначально понравилось, еще на ранних сроках. В родзалах тем временем все рожали. Врачи сбивались с ног и удивлялись, что столько рожениц. Положенные 2 часа давно прошли, а мы все лежали. Пришел мой добрый доктор, поставил мне градусник, гладил руку и говорил, что все хорошо. А у меня температура 37.8. Это от шока, я знала. Но доктор перестраховался и вколол антибиотик. Ооооо, это по болевым ощущениям было сравнимо с осмотром после родов. Я сжала зубы и ждала, когда отпустит. Нереально болючий укол, а я то думала прогестерон больной, наивная! У меня уже все свело от неудобной позы, я осторожно перевернулась на полубок, стало легче, но меня уже начало мучить нетерпение. Позвонил муж и сообщил, что меня вот-вот переведут в платную палату, он договорился. О, спасибо тебе, любимый! Девочке Кате принесли ее малыша. Меня буквально пронзили и раскололи надвое два чувства: боль от того, что мне мою девочку не принесут и умиление от этого сладкого малыша. Катя начала ворковать над ним. "Что же с тобой делать, маленький?" - сказала она. Ох, Катя, мне бы мою малышку вот так, сейчас... Я начала молиться, чтобы все было хорошо, чтобы детка моя была здорова. Мы обязательно будем вместе, чтобы никогда уже не разлучаться.
Палата, о которой договорился муж, находится в отделении обсервации. Двухместная, довольно уютная, с туалетом, но без душа. Кровать у высокого окна, выходящего на великолепный павильон в классическом стиле. Интересно, что там находится? Матрас ровный и жесткий, две плоские подушки. Напротив кроватей телевизор, стандартные тумбочки для вещей, детские люльки, пеленальный стол, холодильник. Совсем рядом перевязочная и пост медсестры - VIP! :-)
Я лежала, обвыкалась, болтала с соседкой Машей, которая уже шестой день лежала после экстренного кесарева. Я со слезами на глазах рассказала, что моя детка недоношенная, совсем маленькая, и я за нее очень боюсь. А Маша с улыбкой ответила, что вот ее детка маленькая, а моя вполне нормальная :-) Ее девочка родилась на таком же сроке, что и моя, но весила всего 1300 грамм. Из-за непрофессионализма врача в ЖК был упущен целый месяц, в течение которого малышка не развивалась! Маша кипела праведным гневом, и я ооочень ее понимаю. Приехал муж, ошеломленный и очень счастливый. Жена и детка живы, это хорошо! Он мне привез самое необходимое на первое время. В 7 он уехал, а ко мне пришла медсестра обрабатывать швы и сводить меня в туалет. О, это было незабываемо! Я и не знала, что просто пописать может быть проблемой. Щипет, зараза, там же рана рядом, ааа! У меня только одна мысль крутилась в голове и вот наконец я смогла облечь ее в фразу! А можно мне мою малышку увидеть? Медсестра сказала, что можно, проводила меня в отделение для недоношенных. Все спрашивала, не кружится ли голова, хорошо ли я себя чувствую. А я видимо из тех женщин, что после родов встают и бегают :-) ничего у меня не кружилось, я летела к своей девочке. Врач-неонатолог надела на меня еще один халат и маску. Меня провели к кувезу с малюткой. Такая крошечка, в розовой вязаной шапочке, рядом с личиком маска с кислородом. Спит, моя лапочка. Такая серьезная, маленький папочка - волевой подбородочек, аккуратный носик, сжатые губки. Я сделала первую фотку, постояла, насмотрелась и вернулась в палату. Мне сказали, что дочка хорошо справляется, дышит сама и пытается кушать. Молодчинка моя! Обратно, без великой цели, идти было уже тяжелее. Я с удивлением осознала, что мне не хватает воздуха. Ого! Я легла, чтобы не испытывать свой организм, выслала фотку мужу и еще долго любовалась на первый снимок дочки, который я сделала в день ее рождения. День рождения... Эти два слова обрели совершенно иной смысл. Это я дала рождение... Муж так и написал в фейсбуке про меня "gave birth", буквально и есть - дала рождение. У нас в русском нет такого, есть "дала жизнь", но это слишком высокопарно, и есть "родила". А мне так и хотелось сказать, что я своей дочке дала все, что могла, точнее я ей не мешала. Не мешала родиться. Дала рождение. Мы еще долго болтали с Машей и легли спать уже за полночь. Длинный и тяжелый был день. День, когда родились два человека - мама и ее дочка.
